133 
– Какова ее численность?
– Восемнадцать тысяч человек при тридцати шести орудиях.
– Куда она идет?
– На Ланс.
– Вы видите, господа? – воскликнул принц с торжествующим видом, обращаясь к маршалу де Граммону и другим офицерам.
– Да, монсеньор, – сказал маршал, – вы угадали все, что только может угадать человеческий ум.
– Призовите Ле Плеси, Бельевра, Вилькье и д’Эрлака, – сказал принц. – Соберите войска, находящиеся по эту сторону Лиса, и пусть они будут готовы выступить сегодня ночью; завтра, по всей вероятности, мы нападем на неприятеля.
– Но, монсеньор, – заметил маршал де Граммон, – подумайте о том, что если мы даже соберем все наши наличные силы, то у нас будет едва тринадцать тысяч человек.
– Господин маршал, – возразил принц, бросая на де Граммона особенный, ему одному свойственный взгляд, – малыми армиями выигрываются большие сражения.
Затем он обернулся к пленному.
– Увести этого человека и не спускать с него глаз. Его жизнь зависит от тех сведений, которые он нам сообщил; если они верны, он получит свободу; если же нет, он будет расстрелян.
Пленного увели.
– Граф де Гиш, – продолжал принц, – вы давно не виделись с вашим отцом. Останьтесь при нем. А вы, – обратился он к Раулю, – если не очень устали, то следуйте за мной.
– Хоть на край света, монсеньор! – пылко воскликнул Рауль, успевший уже проникнуться восхищением к этому молодому полководцу, казавшемуся ему столь достойным своей славы.
Принц улыбнулся. Он презирал лесть, но очень ценил горячность.
– Пойдемте, сударь, – сказал он, – вы хороший советчик, в этом мы только что убедились. Завтра мы увидим, каковы вы в деле.
– А что вы мне прикажете сейчас, монсеньор? – спросил маршал.
– Останьтесь, чтобы принять войска, я сам явлюсь за ними или дам вам знать через курьера, чтобы вы их привели. Двадцать гвардейцев на лучших лошадях – вот все, что мне сейчас нужно для конвоя.
– Этого очень мало, – заметил маршал.
– Достаточно, – возразил принц. – У вас хорошая лошадь, господин де Бражелон?
– Моя лошадь была убита сегодня утром, монсеньор, и я пока взял лошадь моего слуги.
– Выберите себе лошадь из моей конюшни. Только не стесняйтесь! Возьмите ту, какая покажется вам лучшей. Сегодня вечером она, может быть, вам понадобится, а завтра уже наверное.
Рауль не заставил просить себя дважды; он знал, что истинная учтивость по отношению к начальнику, в особенности если этот начальник – принц, – повиноваться немедленно и беспрекословно. Он прошел в конюшню, выбрал себе андалузского, буланой масти коня, сам оседлал и взнуздал его, – так как Атос советовал ему в серьезных случаях не доверять никому этого важного дела, – и явился к принцу.
Принц уже садился на коня.
– Теперь, сударь, – сказал он Раулю, – дайте письмо, которое вы привезли.
Рауль подал письмо принцу.
– Держитесь близ меня, – сказал тот.
Затем принц дал шпоры, зацепил поводья за луку седла (как он делал всегда, когда желал иметь руки свободными), распечатал письмо г-жи де Лонгвиль и помчался галопом по дороге в Ланс. Рауль и небольшой конвой следовали за ним. Между тем нарочные с приказом собрать войска неслись карьером по всем направлениям.
Принц читал письмо на скаку.
– Сударь, – сказал он через несколько минут, – мне пишут о вас много лестного; я, со своей стороны, могу сказать вам только, что за это короткое время успел составить о вас самое лучшее мнение.
Рауль поклонился.
Между тем по мере их приближения к Лансу пушечные выстрелы раздавались все ближе и ближе. Принц глядел в сторону этих выстрелов пристальным взглядом хищной птицы. Казалось, его взор проникал сквозь чащу деревьев, закрывавших от него горизонт.
Время от времени ноздри принца раздувались, словно он торопился вдохнуть запах пороха, и он дышал так же тяжело, как его лошадь.
Наконец пушечный выстрел раздался совсем близко, – очевидно, до поля сражения оставалось не больше мили. Тут, за поворотом дороги, показалась деревушка Оней.
Жители ее были в большом смятении. Слухи о жестокости испанцев распространились повсюду и нагнали на всех страху. Женщины бежали из деревни в Витри, и на месте осталось только несколько мужчин.
Завидев принца, они поспешили к нему. Один из них узнал его.
– Ах, монсеньор, – сказал он, – вы прогоните этих испанских бездельников и лотарингских грабителей?
– Да, – отвечал принц, – если ты согласишься служить мне проводником.
133 
