82 
Жюльет плюнула и в двух полицейских, стоявших по бокам от нее, а потом стало слышно только ее сильное, свистящее дыхание. Потом – короткий смешок и снова дыхание. Марк представлял себе пристальный взгляд, уставившийся прямо на него. Он подумал о «Бочке». Им было хорошо в этой бочке… дым, пиво за стойкой, звяканье чашек. Рагу. София, певшая для них одних в первый вечер.
Рвать траву. Слева от него образовалась уже маленькая кучка.
– Она посадила бук, – продолжал он. – Она знала, что дерево встревожит Софию, что она будет о нем говорить… Да и кто бы не встревожился? Она отправила открытку от «Стелиоса», перехватила Софию в среду вечером по дороге на вокзал и под каким-то предлогом привезла в эту проклятую дерьмовую бочку… Мне на это плевать, я не хочу знать, не хочу ее слышать! Наверное, сказала, что у нее есть новости о Стелиосе… Она ее привезла, убила в подвале, связала, как кусок мяса, ночью перевезла в Нормандию, а там, я уверен, засунула в старый ледник в погребе…
Матиас крепко стиснул руки. Боже милостивый, как он желал эту женщину, оставаясь с ней в «Бочке» с наступлением темноты, когда уходил последний посетитель, и даже сегодня утром, когда касался ее невзначай, помогая наводить порядок. Сколько раз он хотел заняться с ней любовью. В подвале, на кухне, на улице. Сорвать слишком тесную одежду официанта. Теперь он пытался понять, что за смутные опасения постоянно заставляли его отступать. Он пытался понять, почему Жюльет всегда казалась бесчувственной к мужчинам.
Хриплый голос заставил его вздрогнуть.
– Пусть она замолчит! – крикнул Марк, не отводя глаз от травы.
Потом он перевел дыхание. Под левой рукой оставалось уже немного травы. Он сменил позу. Чтобы складывать другую кучку.
– Как только София исчезла, – продолжал он не совсем твердым голосом, – все заволновались, и она, как верная подруга, – первая. Полицейские неизбежно должны были начать искать под деревом, и они это сделали, и они ничего не нашли, и все закопали… И все в конце концов стали думать, что София уехала с своим Стелиосом. Теперь… теперь место было готово… Теперь она могла закопать Софию там, где никто, даже полицейские, никогда больше не станет искать ее, потому что это уже было сделано! Под деревом.… И потом уже никто все равно не станет искать Софию, будут считать, что она уехала на остров. Ее труп, запечатанный неприкасаемым буком, никогда не будет найден… Но ей нужно было закопать его спокойно, без помех, без соседей, без нас…
Марк снова остановился. Рассказывать пришлось так долго. Ему трудно было расставлять все по местам, в верном направлении. Правильное направление придет позже.
– Она увезла нас всех в Нормандию. А ночью села в машину, взяла свой замороженный сверток и вернулась на улицу Шаль. Реливо был в отъезде, а мы в это время, как дураки, спали довольные у нее, в ста километрах отсюда. Она сделала свою гнусную работу, она закопала ее под буком. Она сильная. Рано утром она тихо, тихо возвратилась…
Все. Он миновал самое тяжкое. Момент, когда София была закопана под деревом. Теперь можно было не вырывать траву вокруг. Это скоро пройдет. К тому же трава принадлежала Софии.
Он встал и зашагал размеренными шагами, придерживая левой рукой одеяло. Люсьен подумал, что в таком виде, со своими слипшимися от воды жесткими черными волосами и обмотавшись одеялом, он похож на южноамериканского индейца. Он шагал, не приближаясь к ней и отворачиваясь, чтобы не глядеть на нее.
– После этого ей, должно быть, очень не понравилось, когда заявилась племянница Софии с мальчишкой, такого она предугадать не могла. У Александры была назначена встреча, и она не допускала мысли об исчезновении тети. Александра была упряма, как осел: началось расследование, Софию снова стали искать. Невозможно и слишком рискованно было вытаскивать труп из-под дерева. Нужно было раздобыть какое-нибудь тело, чтобы остановить поиски еще до того, как полицейские начнут рыскать поблизости. И тогда она отправилась под Аустерлицкий мост за бедной Луизой, затащила в Мезон-Альфор и сожгла ее!
Марк снова кричал. Он заставил себя дышать медленнее, животом, и продолжал:
– У нее, конечно, оставались украшения, которые София брала с собой. Она надела на пальцы Луизы золотые кольца, положила рядом с ней сумку и разожгла огонь… Большой костер! Нужно было уничтожить любые следы личности Луизы и не оставить никаких указаний на день ее смерти… Пекло… пещь огненная, ад… Но она знала, что базальт в нем уцелеет. А базальт со всей очевидностью укажет на Софию… базальт заговорит…
82 
