35 
Габриэлла была не одна. Ах да, вспомнил Валанс, сегодня же пятница. И рядом с Габриэллой стоял монсиньор Вителли, рослый и суровый. Он стоял, скрестив руки на груди, и не переменил позы, когда в комнату вошел Валанс.
- Отсюда только что вышел Тиберий, месье Валанс. Он искал Лауру, - сказал епископ.
- Стало быть, он передал вам наш разговор?
- Да, в двух словах. Это отвратительно.
- То, что мадам Валюбер убила своего мужа?
- Нет. Это вы отвратительны. Если не ошибаюсь, вас прислали сюда для того, чтобы вы замяли дело? И доложили о ваших выводах непосредственно министру?
- Верно.
- Значит, вы решили рискнуть карьерой?
- Возможно.
- Ради женщины?
- Нет. Ради истины. По-моему, это ясно, разве нет?
- На мой взгляд - не очень. А как на твой взгляд, дорогая Габриэлла, с этим человеком все ясно?
Лицо Габриэллы выражало глубокое сомнение, и Валансу показалось, что эти двое ломают комедию, чтобы вывести его из равновесия. Оба держались с насмешливой невозмутимостью, которой он от них не ожидал.
- Это же очевидно, - сказал епископ, обращаясь к Габриэлле и как будто забыв о присутствии Валанса. - Этот человек ставит под угрозу свою карьеру не ради истины. Истина - всего лишь слово, оно ничего не стоит. Конечно же, он ставит под угрозу свою карьеру из-за женщины, ради того, чтобы полюбоваться ее гибелью, ради того, чтобы подтолкнуть ее к гибели собственными руками. Это старо как мир. «Увидеть, как последний римлянин испускает последний вздох, знать, что я один этому виной, и умереть от наслаждения» - или что-то в этом роде. Он хочет уничтожить эту женщину и уже не в силах побороть в себе желание уничтожить ее. По сути, Габриэлла, этот человек уже не контролирует себя. Он стал игрушкой собственных страстей, он как дерево, унесенное рекой в половодье. Он не в себе, хотя с виду и не скажешь. Бывают люди, у которых это не проявляется внешне. Во время нашей второй встречи в Ватикане он уже был таким, как сейчас, неестественно бледным и молчаливым. Когда глядишь на его лицо, словно видишь бурлящие грозные воды, которые вот-вот зальют берега, и в то же время - начинающийся отлив. Не правда ли, месье Валанс, это раздражает, когда два человека начинают обсуждать вас, как если бы вас тут не было?
- Мне все равно, - сказал Валанс.
- Ну разумеется. Видишь, Габриэлла, этого человека ничто не задевает. У него весьма необычный и в конечном итоге привлекательный склад характера. Но его история проста, как все великие истории. Надо ли ее рассказывать?
- Разве ваша сутана дает вам право с такой бесцеремонностью рассуждать о других, монсиньор? - спокойно спросил Валанс, наливая себе выпить.
- Нет, не сутана, а долгие часы, которые я за мою жизнь провел в исповедальне. Вы не представляете, до чего однообразно то, что там слышишь. Все говорят об одном и том же.
- Если вы так легко читаете в сердцах этих простых людей, монсиньор, то для вас, конечно, давно уже не секрет, кто убил вашего друга?
Епископ нахмурился и не сразу ответил.
- Думаю, да. Но не уверен, смогу ли я однажды произнести это вслух. Сегодня утром я пришел к вам за советом, но вы даже не соизволили принять меня, так захватила вас эта простая история, так неудержимо несла вас разлившаяся река. В конечном счете мне повезло: если бы утром я попал к вам, то мог бы разоткровенничаться, и сейчас мне пришлось бы очень пожалеть об этом. Потому что я больше не удостаиваю вас доверия, я вижу, что вы неотвратимо приближаетесь к бездне, и я жду, да, жду вашего падения. Разлив, половодье. И падение в бездну.
- Странно слышать такие слова от епископа.
- На мой взгляд, вам только это и осталось: пасть, а затем возродиться.
- Давайте лучше поговорим о падении Лауры Валюбер. Что вы думаете о ее фальшивом алиби?
Епископ равнодушно пожал плечами.
- Всем людям, - сказал он, - рано или поздно приходится лгать, чтобы провести ночь вне дома. Но совершенно необязательно при этом совершать убийство. Возможно, Лаура собиралась встретиться с другом.
- С любовником, - поправила его Габриэлла. - Возможно, мама собиралась встретиться с любовником.
- Видите, - с улыбкой произнес Вителли, - девочка со мной согласна.
- Значит, и вас она заворожила, и вас заморочила. А как насчет денег? Где она берет деньги на содержание дочери? Неужели вы не задумывались об этом?
- У грабителей, - сказала Габриэлла, с трудом сдерживая смех.
Епископа эта сцена явно забавляла. Валанс крепко сжал стакан, который держал в руке.
35 
