Последние отзывы

  71  

Оправдан и бунт Ницше против нравственного закона, исполняемого под угрозой наказания свыше (обществом, государством, Богом). Это обстоятельство подчеркивал одновременно с Ницше оригинальный и рано умерший мыслитель Жан Мари Гюйо (1854—1888). Он ровно через сто лет после «Основ метафизики нравственности» И. Канта написал книгу «Нравственность без обязательства и без санкций». Уже в названии подчеркнуто отрицание кантова категорического императива, предписывающего всеобщую обязанность для всех разумных существ. Отвергается и санкция свыше, на которую ссылаются все религии.

Гюйо, несмотря на свой недолгий жизненный опыт, очень точно оценил свершавшиеся социальные перемены: «Эра личностей кончается, наступает эпоха масс». Не обязательно подчиняться во всем реальности, но нелепо и отрицать ее. Гюйо отвергал пресловутую волю к власти: «Метафизические системы, проникнутые духом авторитета и власти, – помочи, пригодные для народов, находящихся на младенческой стадии развития», ибо «желать властвовать над умами еще хуже, чем желать властвовать над телом» (имеется в виду принуждение, запугивание личности угрозой наказания при жизни или после смерти).

В отличие от Ницше Гюйо утверждал право на индивидуальность любого человека: «Единство в познании принесло бы смерть самому познанию… Разнообразие теорий и доктрин служит доказательством богатства и силы мысли». Но эгоизм – это еще совсем не проявление сильной личности: «Самый дух человека весь проникнут идеей социальности: мы мыслим… в категории общества».

Вообще, по мнению Гюйо, в рассуждениях о бытие следует исходить не из личных интересов и пристрастий, а из наиболее общих категорий. Жизнь и разум – главнейшие качества человека; полнота существования заключается в их предельной интенсивности. Но только не за счет других, менее сильных, подчиненных. Человеческое общество, частью которого неизбежно является каждый из нас, «покоится на принципе взаимности». Именно этот принцип лежит в основе нравственности и отражает реальность живой природы, а не логические выводы философа или религиозный нравственный закон.

Как бы ни изощрялись теоретики, чему бы ни поклонялись верующие, нравственность – в поступках, образе жизни, а не в декларациях, заповедях, словах. Лицемерие – первое и главнейшее проявление безнравственности. В этом отношении Ницше, например, безусловно нравственный человек, в отличие от многих проповедников, церковных иерархов, идеологов, которые на словах провозглашают законы, принципы поведения, которым сами не следуют.

…Имеется нечто такое, что объединяет и моралистов типа Гюйо, и отрицателей морали, подобных Ницше. Это можно выразить одним емким словом: СВОБОДА.

Душа человека – единственное, что принадлежит только ему, а не Природе или Богу.

Свобода распоряжаться своей душой – это свобода управлять своей судьбой, насколько это в силах человеческих. Такова естественная основа нравственности.

Славен искатель истины, ибо он обретает цель жизни.

Славен преодолевающий в себе недочеловека, ибо он устремлен к высшему.

Славен тот, кто пренебрегает материальными ценностями, ибо ему принадлежат сокровенные духовные богатства, ради обретения которых и даны человеку жизнь и разум.

Так не говорил Заратустра. Но, возможно, именно это он стремился внушить людям.

…К тому времени, когда философы-анархисты, индивидуалисты, поклонники Сверхчеловека или Единственного утверждали свои взгляды, окончательно оформились концепции коллективизма, основанные на солидарности трудящихся, принципах взаимопомощи и справедливости.

БЕРДЯЕВ

(1874—1948)

Кажется, Козьма Прутков утверждал, что философ превосходно справляется с бедами прошлыми и будущими, а настоящие побеждают его. Пример Бердяева опровергает эту мысль. В начале 1915 года в Москве, возвращаясь с какого-то собрания, он, увлекшись спором, поскользнулся на тротуаре, упал и сломал ногу. Его пришлось нести домой. Он продолжал горячо спорить. Дискуссия развернулась и дома, где его посиневшую ногу обложили льдом.

Бердяев пережил две мировые войны и одну гражданскую. В самых опасных ситуациях, при обстрелах или обысках не терял присутствия духа. У него в записной книжке отмечено: «Я не выношу страха и испуга и в жизни не испытывал их».

В 1920 году его арестовали и препроводили на Лубянку к Дзержинскому. Бердяев заявил, что является идейным противником власти большевиков. Допрос длился два часа. Дзержинский убедился, что такой человек не мог участвовать в тайном заговоре, и распорядился отвезти его (на мотоцикле) с вещами домой…

  71