Последние отзывы

  127  

Вначале его любимым жанром были сатирические комедии. Редкое чувство юмора молодого Одзу проявилось в «студенческих» лентах «Дни молодости» (1929), «Университет-то я окончил…» (1929), «Экзамен-то я провалил…» (1930).

Ироническое название картины «Университет-то я окончил…» стало крылатой фразой в Японии, которую не миновал экономический кризис. А в фильме подчёркивалось, что для юношей, получивших образование, но не имеющих денег и связей, работы нет.

Хотя в юности Одзу удачно экспериментировал во многих жанрах, наибольший успех снискали его семейные драмы. Грустные и лирические, окрашенные мягким юмором фильмы «Токийский хор» (1931), «Родиться-то я родился…» (1932), «Повесть о плавучей траве» (1934), «Токийская ночлежка» (1935), «Мать нужно любить» (1934) вводили зрителей в круг повседневной жизни японской семьи, рассказывали о непростых отношениях родителей и детей.

После того как Япония вступила в войну с Китаем, Ясудзиро в течение двух лет служил в армии. Когда же возвратился домой, то получил задание ставить военные картины, «опираясь на личный опыт». Но Одзу продолжал создавать бытовые драмы.

Цензура в это время была очень жёсткой. В сценарии картины «Вкус простой пищи» (1939) есть такой эпизод: призывник садится со своей опечаленной женой за скромную трапезу. Цензура указала, что праздничное блюдо из риса с красными бобами было бы более подходящим. Режиссёр не подчинился и отложил сценарий до конца войны.

Печальной исповедью Одзу стал фильм «Был отец» (1942). Смерть отца в апреле 1934 года в возрасте 67 лет явилась для него страшным ударом.

Ясудзиро рассказывает простую историю юноши, его учёбы, женитьбы… Фильм заканчивается смертью отца. После похорон и кремации сын везёт в поезде урну с прахом, но вместо того чтобы согласно обычаю торжественно держать её в руках, ставит на багажную полку. В этом поступке был не только сознательный отказ от «героических традиций», но и намёк на то, что в годы войны притупляются чувства. «Одзу, — пишет киновед Ивасаки, — хотел показать японцев, которые в то время огрубели, потеряли свой обычный облик, утратили выработанные веками манеры и привычки». Многие были возмущены фильмом, в особенности финальным эпизодом.

Вскоре Одзу снова мобилизовали и послали в Сингапур снимать военные ленты. Когда Япония капитулировала, он провёл несколько месяцев в английском лагере для военнопленных.

В своих послевоенных фильмах Одзу занялся исследованием семьи, в которой все задаются вопросом: «Мы столь чужды друг другу — почему же мы должны жить вместе?» Режиссёр даёт простой и гениальный ответ: «Потому, что человеку слишком грустно и тоскливо жить одному».

Именно в этот период, начиная с фильма «Поздняя весна» (1949) с Сэцуко Харой в главной роли, Одзу приобретает статус классика, сначала у себя на родине, а затем и за её пределами.

Ясудзиро, который провёл всю жизнь холостяком и не имел детей, искренне и с болью рассказывает о том, как сыновья и дочери уходят из родительского дома, как возникает отчуждение между супругами, как люди теряют свои последние иллюзии, а главное — как общество утрачивает хотя бы видимость единой семьи.

В «Раннем лете» (1951) пожилые родители тщетно пытаются выдать замуж дочь, старую деву, не замечая, что тем самым заставляют её страдать. Тем же занимается вдовый отец в «Поздней весне» и «Поздней осени» (1960). Одзу констатирует отчуждение, проникшее во все сферы человеческих отношений.

В отличие от исполненных страсти и драматизма работ Мидзогути или Куросавы, персонажи Одзу обычно спокойны, неторопливы и разговаривают с лёгкой улыбкой. Когда в его фильме «Конец лета» снимался Хисая Морисигэ, актёр энергичный, Одзу раздражало, что тот делает всё слишком быстро, и после съёмки каждой сцены повторял с иронией: «Да, хорошо сыграно, хорошо сыграно. А теперь дайте, пожалуйста, мистеру Морисигэ наш сценарий».

Одзу выработал свой собственный уникальный кинематографический стиль, для которого характерны статуарность персонажей, фронтальность композиций, широкоугольные и длиннофокусные объективы, затемнения и наплывы, отсутствие крупных планов. Ясудзиро снимал в ультранизком ракурсе (чтобы воспроизвести точку зрения человека, сидящего на татами).

Шесть последних фильмов Ясудзиро Одзу сняты в красочном цвете, хотя режиссёр и стремился, по его словам, «сузить цветовую гамму, приглушить тона». Он развивает собственные традиции довоенного «семейного водевиля» в лентах «Цветы праздника Хиган» (1958), затем возвращается к истокам ранней эксцентрики в «Добром утре!» (1959), вольном римейке картины «Родиться-то я родился…». Однако в названиях последующих работ «Поздняя осень» (1960) и «Осень в семействе Кохаягава» (1961) содержится намёк на приближающуюся старость.

  127