25 
Их непринужденность и внимание к ней помогли Джоанне расслабиться. Ванна оказалась замечательная.
— Это наш лаэрд приказал приготовить вам ванну, — пояснила Мэган. — Раз уж макбейнцы предоставили вам ночлег прошлой ночью, то теперь черед маклоринцев сделать что-нибудь для вас.
— Это только справедливо, — добавила Лила.
Прежде чем Джоанна успела спросить, что тут имеется в виду, Мэган переменила тему разговора. Ей хотелось обсудить церемонию венчания.
— Вы так прекрасно выглядели, миледи. Вы сами вышили узор на платье? Оно было так прелестно.
— Конечно, миледи не занималась этим сама, — возразила Лила. — Ее горничная…
— Но я сама его сшила, — перебила Джоанна. Они болтали все время, пока она принимала ванну.
Наконец Джоанна пожелала обеим девушкам доброй ночи и перешла во вторую комнату.
В ней было тепло и уютно. У наружной стены располагался очаг, а вдоль противоположной стены тянулась огромная постель, застеленная макбейновским пледом. Окно выходило на нижний луг. Густой мех, закрывающий окно, не позволял проникать сюда ночным ветрам, и эта защита вместе с огнем в очаге делала комнату очень привлекательной.
Джоанна совершенно терялась в громадной кровати. Под этим одеялом могли бы расположиться не меньше четырех человек, причем не касаясь друг друга. У нее никак не согревались ноги, и она уже было решилась вылезти из кровати в поисках пары шерстяных носков, но подумала, что это слишком хлопотно. «Вот заплести волосы в косы, пожалуй, стоит», — подумала она, громко зевнув. Иначе утром их не причешешь. Однако она слишком устала, чтобы чем-либо заниматься. Она закрыла глаза, пробормотала молитву и приготовилась уснуть.
Джоанна уже погрузилась в полудрему, когда отворилась дверь, и сон пропал, как только она почувствовала, что под чьей-то тяжестью осела кровать. Медленно открыв глаза, она сказала себе: «Все правильно». Это был Габриэль, присевший на край постели.
Он снимал башмаки. Она постаралась спокойно спросить:
— Что вы делаете, милорд?
Он оглянулся на нее через плечо и ответил:
— Собираюсь лечь спать.
Она снова закрыла глаза. Ему показалось, что она погрузилась в сон. А он продолжал сидеть, глядя на нее. Джоанна лежала на боку, лицом к нему. Ее волосы, золотые, как солнечное сияние, укутывали ее плечи, словно покрывалом. Она показалась ему прелестной и такой невинной и хрупкой. Она была много моложе, чем он ожидал, и после того, как они с Николасом разрешили свой спор и барон согласился подчиниться всем его распоряжениям, он попросил шурина назвать возраст сестры. Николас не смог вспомнить точной даты ее рождения, но заметил, что она была еще почти ребенком, когда ее родители получили приказ от короля Джона выдать ее за его любимца-барона.
Внезапно Джоанна села на кровати:
— Здесь? Вы собираетесь спать здесь, милорд?
Она поперхнулась вопросом. Он кивнул, удивляясь ее потрясенному паническому виду.
Она была слишком ошеломлена, чтобы заговорить. Габриэль встал, развязал кожаные ремешки, которыми зашнуровывался его плед, и бросил его на ближайший стул. Плед соскользнул на пол.
Он предстал перед нею совершенно обнаженным. Она зажмурилась.
— Габриэль… — Его имя тихо прозвучало в ее устах.
Но прежде чем она закрыла глаза, ее взгляд охватил сзади всю его фигуру. И она струсила. Этот мужчина был покрыт бронзовым загаром от шеи до лодыжек, но как, Боже мой, такое возможно? Разве что он прогуливался под солнцем в чем мать родила?
Джоанна не собиралась выяснять это. Она только почувствовала, что одеяла отброшены, а затем кровать опять осела, и он, улегшись рядом, потянулся к ней.
Она поднялась на колени и повернула к нему лицо. Он лежал на спине и даже не думал прикрыться. Схватив одеяло, она набросила его на мужа. При этом лицо ее вспыхнуло от смущения.
— Вы были обмануты, милорд. Да, обмануты! — вырвалось у нее почти со стоном.
Габриэль не понял, что это, Бога ради, на нее накатило? Откуда этот ужас? Ее глаза наполнились слезами, и он не удивился бы, если бы она сию минуту захлебнулась в рыданиях.
— Как же я был обманут? — Он заговорил подчеркнуто тихим и спокойным голосом. Заложив руки за голову, он ждал ее ответа так терпеливо, словно впереди у него была целая вечность.
Это помогло и ей успокоиться. Она глубоко вздохнула.
— Брат не сказал вам всего. А мне говорил, что объяснил… О Господи, как мне жаль! Я была уверена, что вы осведомлены… Когда я узнала, что у вас есть сын, я решила, что вам уже все известно обо мне и что это не имеет значения. Ведь у вас уже есть наследник. Вы…
25 
