— Продолжайте читать газеты, — парировал он, и она шваркнула телефонную трубку.
Через считанные секунды зазвонил мобильник. Фалькону никак не удавалось отойти от телефона после того, как он прогулялся к банкомату. На нем просто свет клином сошелся.
— Где вы находитесь? — спросил комиссар Лобо.
— Мне пока не удалось выбраться из дома, — ответил Фалькон. — Я только и делаю, что отвечаю на звонки.
— Ладно, — бросил Лобо. — Я буду в кафе внутри «Пласа-де-Армас», в ближайшем к проспекту Кристо-де-ла-Экспирасьон. Через пятнадцать минут.
Лобо никогда прежде не встречался с ним вне управления, да еще в таком месте. Это могло означать только одно: предмет предстоящей беседы был слишком щекотливым для всеслышащих бетонных стен полицейского управления.
Едва Фалькон ступил во внутренний дворик, как снова зазвонил стационарный телефон, и ему пришлось вернуться. Он рывком снял трубку и прижал к уху. Тишина.
— Diga.
— Что вы теперь думаете о Районе Сальгадо, Tio [105] Хавьер?
— Привет, Серхио. — Выброс адреналина помешал ему придумать что-нибудь похлеще.
— Не называйте, меня так.
— Тогда и ты не называй меня дядей, — произнес Хавьер.
— Вы не ответили на мой вопрос о коллекции картинок Иеронима Босха, принадлежавшей вашему старинному приятелю… отличный тайничок, не правда ли?
— Картинки действительно непристойные, но у нас в стране существуют законы, предусматривающие суровое наказание для растлителей детей. Тебе не следовало самому…
— Я вижу, что у вас сейчас на уме, старший инспектор. Пристрастие Рауля к маленьким девочкам и Рамона к насилуемым мальчикам… очень интересно.
— А еще Эдуардо Карвахаль.
Молчание.
— Кончай убивать, Серхио, — рявкнул Фалькон. — Завязывай!
— Я никого и не убивал. Это не потребовалось.
— Как твой большой палец? — поинтересовался Фалькон, и телефон вырубился.
Фалькон прижал трубку ко лбу. Он его упустил. Все нужные слова пришли ему в голову с секундным опозданием. Он швырнул трубку на рычаг и отправился на встречу с Лобо.
Идя по улице Педро-дель-Торо, Фалькон размышлял о качестве молчания, наступившего после того, как он назвал Эдуардо Карвахаля. Это было молчание человека, никогда прежде не слыхавшего это имя. Значит, опять тупик.
Коммерческий центр «Пласа-де-Армас» был когда-то главным вокзалом Севильи, который теперь превратился в прибежище бездельников, которые бродили по расположенным там магазинам, кафе и фаст-фудам. Лобо сидел в одиночестве за столиком у старого входа. Перед ним стояли две чашки кофе. Он был одет в теплое, не по погоде, пальто.
— У вас усталый вид, старший инспектор, — сказал Лобо.
— Я только что разговаривал с нашим убийцей.
— Он все так же доволен собой?
— После всех утренних звонков я оказался не готов к разговору, — признался Фалькон. — Он сбил меня с толку, назвав «дядей», и я даже не сообразил спросить у него, как он узнал мой номер.
— Какой номер?
— Старый телефонный номер отца… он никогда его никому не давал.
— Может быть, он нашел его в доме Рамона Сальгадо?
— Возможно.
Фалькон коротко рассказал Лобо о телефонных звонках. Тот постукивал пальцами по краю стола.
— Похоже, его озадачило сделанное вами сопоставление, — заявил Лобо.
— Надо признаться, меня это немножко расстроило.
— Да и сеньора Хименес ничего не сообщила о Карвахале, а только пришла в ярость при намеке на причастность ее мужа к насилию над детьми, — продолжил Лобо. — Что вы теперь собираетесь делать, старший инспектор?
— Думаю отослать компьютер в полицию нравов. Я все еще надеюсь, что собранные в нем фотографии приведут нас к Карвахалю.
— Причина, по которой мы встречаемся здесь, возможно, имеет к этому некоторое отношение, — сказал Лобо. — Название «МКА Консульторес» дошло до меня из другого источника. Произошла утечка информации. Вы с кем-нибудь говорили о своем открытии?
— В одной из бесед с сеньорой Хименес я назвал фамилии некоторых директоров, но не саму фирму, — ответил Фалькон. — А когда я увидел фотогалерею Рамона Сальгадо, то решил обсудить свою новую версию с судебным следователем Кальдероном, и мне, естественно, пришлось упомянуть «МКА».
— Значит, это он слил информацию, — заявил Лобо. — Именно так она и попала к комиссару Леону, что весьма интересно.