33 
— Я буду благодарна, если вы уйдете, — ответил ее голос из-за двери. — Я знаю, кто вы, и могу догадаться, почему была похищена… и куда. Если вы намерены видеть меня уступчивой, сделав безумной, вы не получите этого удовольствия. Я уничтожу себя! Чудовище!
Тон ее стал насмешливым, хотя остался немного напряженным.
— Я никогда не злоупотребляла сырым мясом, сэр. Чистое виски также не соответствует моим представлениям о подходящем питье на завтрак. В другой тюрьме, по крайней мере, я получала пищу, о которой просила.
— Тогда попросите. Простите, миссис Амелия Ундервуд. Я был уверен, что сделал все правильно. Возможно, в вашем районе мира в то время обычаи были другими… Все же вы должны сказать мне…
— Если мне суждено будет оставаться здесь пленницей, сэр, — сказала она твердо, — я прошу на завтрак два ломтика чуть обжаренного хлеба, несоленое масло, чеширский мармелад, кофе и иногда два вареных яйца.
Он сделал движение красным кольцом.
— Готово. Запрограммировано.
Ее голос продолжал:
— На ленч… ну, это будет по-разному. Но так как климат постоянно слишком теплый, основу пищи должны составлять различные салаты. Никаких помидоров, они вредны для внешности, я уточню позже. По воскресеньям жареная говядина, баранина или свинина. Оленина время от времени, в сезон (хотя я знаю, она склонна горячить кровь), и дичь в подходящий момент. Бараньи котлеты. Вареные телячьи щечки и так далее. Я составлю вам список. И йоркширский пудинг с мясом и соусом из редьки. Баранина в пряном соусе свинина в яблочном соусе. Телятина с луком, хотя я предпочитаю определенные специи в отношении телятины, их я также включу в список. На обед…
— Миссис Амелия Ундервуд! — закричал в смятении Джерек Корнелиан. — У вас будет любая пища, какую вы пожелаете. Вы будете есть черепах и индюков, головы, сердца и ляжки, подливки и соусы, рыбу, дичь. Любые звери будут созданы и умрут, чтобы усладить ваш вкус! Клянусь, что вы больше никогда не будете завтракать мясом и виски. А сейчас, миссис Ундервуд, можно мне войти?
В ее голосе послышалась нотка удивления.
— Вы тюремщик, сэр. Полагаю, вы можете делать все, что угодно.
Музыка Чарльза Ивса стала громче, и Джерек шагнул вперед сквозь шелк, зацепившись ногой за материю и подпрыгнув не совсем в том стиле, какой требуется при ухаживании.
Она закрыла глаза и закричала:
— Ужас! Ужас!
— Вам не нравится музыка? Она из вашего времени.
— Это какофония.
— Ах, хорошо. — Джерек щелкнул пальцами, и музыка стихла. Он повернулся и поправил шелк на раме, затем с низким поклоном, конкурирующим с поклоном Лорда Джеггеда, представил ей себя во всей белизне.
Одетая в свой обычный костюм, хотя шляпа лежала на аккуратно прибранной кушетке, миссис Ундервуд стояла на фоне емкости с первоклассным виски, сложив руки на груди и поджав губы. Она действительно представляла собой самое красивое человеческое существо, какое приходилось видеть Джереку, если не считать его самого. Он не мог вообразить и создать ничего лучше. Маленькие пряди каштановых волос падали на лоб, оттеняя серо-зеленые глаза, блестящие и спокойные. Плечи расправлены, спина прямая, маленькие сапожки сдвинуты вместе.
— Ну, сэр? — сказала она. Голос был резким, даже холодным. — Я вижу, вы похитили меня. И хотя в вашем распоряжении мое тело, душу мою гарантирую, вы не получите.
Джерек почти не слышал, упиваясь ее красотой, потом машинально предложил связку шоколадок. Она отказалась.
— Наркотики, — сказала она, — по доброй воле не попадут мне в рот.
— Шоколад, — объяснил Джерек.
— Шоколад? — Она пригляделась более внимательно и, казалось, задумалась на мгновение, но затем ее лицо снова приняло решительное выражение. — Нет!
Наконец Джерек положил шоколад на кушетку и сел рядом со шляпкой. Он распылил чемодан, и его содержимое высыпалось на пол.
— А это что?
— Одежда, — ответил Джерек. — Для вас. Красивая.
Она поглядела вниз, пораженная обилием цветов и разнообразием материалов. Ткани мерцали. Их красоту нельзя было отрицать, и все цвета шли ей. Губы миссис Ундервуд раскрылись, щеки порозовели… А затем она отпихнула платья сапожком.
— Это неподходящая одежда для хорошо воспитанной леди, — заявила она. — Вы должны убрать ее.
Джерек был разочарован, почти обижен.
— Но?.. Убрать?
— Моя одежда вполне удовлетворительна. Мне только хотелось бы постирать ее, вот и все. В этой… в этой клетке я нигде не нашла принадлежностей для мытья.
33 
