43 
Синьор Лерини завещал все своей дочери Бенедетте, не перечислив, из чего состоит это «все», так что и здесь узнать общую стоимость не удастся.
Зазудел интерком; комиссар ответил:
– Да, вице-квесторе?
– Хотел бы с вами немножко поговорить, Брунетти.
– Да, синьор, сейчас спущусь.
Патта уже больше недели как вернулся к управлению квестурой, но Брунетти до сих пор как-то избегал любых личных встреч с ним. К прибытию его он подготовил длинный отчет о том, что разные commissariделали в его, Патты, отсутствие, – не упоминая о Марии Тесте, ее визите и о тех интервью, которые за ним последовали.
Синьорина Элеттра сидела у себя за столом в маленьком кабинете перед дверьми Патты. Сегодня на ней был самый победительно женственный из темно-серых деловых костюмов – ну почти такой, как двубортные, в мелкую полоску, пары, которые обожал Патта. Как и у него, из нагрудного кармашка у нее торчал сложенный белый платочек, и, тоже как у него, в центре шелкового галстука маленькая драгоценная булавка.
– Все нормально, «фиат» продала… – услышал он, войдя.
От удивления чуть не перебил ее, – мол, а он и не знал, что у нее машина. Но последовало продолжение:
– …и тут же пустила деньги в оборот – купила тысячу акций той немецкой «биотехнологии», о которой говорила тебе на прошлой неделе. – Подняла руку – знак Брунетти: хочет ему что-то сообщить, прежде чем он войдет в кабинет к Патте. – И до конца дня избавь меня от голландских гульденов. Мне позвонил приятель – их министр финансов собирается кое о чем объявить завтра на заседании кабинета.
Последовала реплика ее собеседника и сердитый ответ:
– Ну и что – невыгодно! Сбрось их! – Положила трубку и обратила внимание на Брунетти.
– Голландские гульдены? – вежливо поинтересовался он.
– Если они у вас есть, избавьтесь от них! – порекомендовала синьорина Элеттра.
У него их не было, но он благодарно поклонился и осведомился:
– Вы оделись для успеха?
– Как мило, что вы заметили, комиссар. Вам нравится? – Встала и отошла на несколько шагов от стола – истинное совершенство до кончиков туфелек золушкиного размера.
– Замечательно! – одобрил он. – Идеально для разговора с вашим брокером.
– Правда ведь? Жаль только, что он так глуп – все ему приходится объяснять.
– Что вы хотели мне сказать? – спросил Брунетти.
– Прежде чем вы побеседуете с вице-квесторе, думаю, вам надо знать: сюда собираются нанести визит из швейцарской полиции.
Прежде чем она успела что-нибудь добавить, Брунетти, улыбаясь, съязвил:
– А что, обнаружили ваши зашифрованные счета? – И бросил притворно встревоженный взгляд на кабинет Патты.
Глаза синьорины Элеттры потрясенно распахнулись, но тут же затуманились недовольством.
– Нет, комиссар, – промолвила она совершенно деловым голосом, – это имеет отношение к Еврокомиссии, но, вероятно, вице-квесторе Патта расскажет вам об этом больше.
Села опять за стол, спиной к Брунетти, и занялась своим компьютером. Брунетти постучался и, когда ответили, вошел в кабинет. Вице-квесторе заметно восстановился после весенних каникул. Классический нос и властный подбородок покрылись загаром, еще более впечатляющим оттого, что на дворе стоял март. Похоже еще, скинул несколько килограммов – или портные в Бангкоке лучше умеют скрывать полноту, чем лондонские.
– Доброе утро, Брунетти! – приветствовал его Патта преувеличенно сердечным голосом.
Навостривший по этой причине уши комиссар лишь пробормотал что-то неопределенное и сел, не дожидаясь, пока предложат. Начальник не выразил неодобрения, что еще больше насторожило Брунетти.
– Хотел бы похвалить вас за ту помощь, которую вы оказывали, пока меня не было, – начал тот.
Колокольчики тревоги теперь так раззвонились – почти невозможно обращать внимание на то, что там говорит Патта, и он только кивнул.
Вице-квесторе сделал несколько шажков от стола, потом обратно. Сел было за стол, но, почувствовав вдруг дискомфорт из-за невольного превосходства в высоте над тем, кто сидит перед ним, снова поднялся и пересел в кресло возле Брунетти.
– Как вам известно, комиссар, это у нас год международной полицейской кооперации.
Вообще-то, ему это не известно. Более того, не слишком этим интересуется: какой бы там ни был год, он всегда кончается и что-нибудь прихватывает с собой, к примеру время и терпение.
43 
