Особенно,... 
57 
Дверь под рукой Альдо скрипнула, и этот скрип гулким эхом отозвался в пустой церкви. Наметанный взгляд антиквара сразу же остановился на великолепном резном позолоченном триптихе XV века, возвышавшемся над алтарем. Он рассматривал триптих с удовольствием, но без удивления: для князя уже стало привычным изобилие роскоши в австрийских храмах. Зажженная лампада свидетельствовала о «Пресуществлении», но ему не хотелось молиться. Он сел на скамейку, чтобы налюбоваться вволю. Как быстро летит время перед лицом истинного шедевра!..
Скрип двери заставил Альдо подняться, он двинулся навстречу той, что появилась в дверях, завернувшись в черный плащ с капюшоном. Из-под плаща виднелись лишь лодыжки, обтянутые белыми чулками, и туфли с пряжками. Одетая таким образом Лиза как нельзя лучше соответствовала убранству старинной церкви.
Поравнявшись с Альдо, она встала на колени, наскоро пробормотала молитву, затем сделала князю знак сесть рядом с ней на скамью. Выражение лица девушки было серьезным, но Морозини не удержался от улыбки:
– Кто бы мог подумать во времена вашего голландского периода, что в один прекрасный день мы станем назначать тайные свидания в церкви, как их когда-то назначали в Сан-Марко, «Салуте», Сан-Джиованни и Паоло...
– Прошу вас, не говорите о Венеции! Не хочу сейчас о ней думать. Что же до «свиданий», будьте уверены – второго не будет!
– Как жаль! Но почему здесь, а не у вас или в гостинице?
– Потому что я не хочу, чтобы все знали о том, что мы знакомы. И можете не объяснять мне, зачем приехали в Гальштат, я и так знаю.
– Полагаю, вам рассказала госпожа фон Адлерштейн?
– Конечно. Она предупредила меня сразу же, как узнала, что вы в Вене.
– Почему? Ведь для нее я всего лишь именитый незнакомец...
– Грубая ошибка! Она знает о вас почти столько же, сколько я сама... Понимаете, князь, я никогда ничего не скрывала от бабушки. Со времени смерти моей матери – иначе говоря, сколько я себя помню, – она занималась мною, чтобы я не превратилась в куклу, воспитанную гувернантками. Мы любим друг друга, и я всегда ей все рассказываю...
– Даже о Мине ван Зельден?
– Особенно о ней! Она всегда знала, где меня найти, в то время как мой отец пребывал в уверенности, что я отправилась в Индию осваивать буддийскую мудрость или в Центральную Америку по следам цивилизации майя...
Морозини ужаснулся.
– Только не говорите, что вы тоже археолог! Мне и одного с избытком хватает.
– Успокойтесь, я знаю только обо всем понемногу. Кстати, как у него дела, у нашего милого Адальбера?
– Ну... настроение не блестящее. Надутый, он отправился осматривать надгробные камни древнего некрополя Гальштата в обществе профессора Шлюмпфа.
– Похоже, вас это радует? Зачем было говорить ему обо мне?
– Затем, что мне было приятно хоть немного сбить с него спесь. С тех пор как вы вместе путешествовали, он делает вид, что приобрел какие-то права на вас. А меня это несколько раздражает.
На этот раз не выдержала Лиза. Девушка звонко рассмеялась.
– Он прелесть, и я его ужасно люблю. Наше путешествие было очень забавным. Что же до вас, экселенц, я, конечно, два года работала у вас секретаршей, но это совсем не значит, что вы должны относиться ко мне как к своей собственности!
Морозини не дрогнув принял то, как она поставила его на место. Может быть, потому, что Лизино лицо, с ее веснушками, с короной блестящих кос в овальной рамке капюшона, умиротворяюще действовало на его душу.
– Ладно, – вздохнул он. – Оставим Адальбера в покое и вернемся к вашей бабушке. Не знаю, что вы ей обо мне наговорили, но эта женщина меня ненавидит!
– Вовсе нет. Она считает даже, что у вас есть обаяние. Но она вас опасается.
– Отличный результат! Значит, она вам доложила о моем визите?
– Естественно. И сейчас вы просто обязаны объяснить мне, почему готовы заплатить любую цену за украшение, принадлежащее той, что дорога нам обеим. Вы увидели ее в Опере, в бабушкиной ложе, и внезапно решили, что зам необходим именно этот опал и никакой другой?
Совершенно верно. Именно этот и никакой Друге:?! Я хотел было объяснить госпоже фон Адлерштейн, по какой важной, серьезной причине мне нужен этот камень, но она не стала меня слушать...
– Ну хорошо, – сказала Лиза, устраиваясь на скамейке поудобнее и складывая руки на коленях. – Я здесь и готова выслушать вашу историю. Как я понимаю, речь опять идет о проклятом камне?
57 
