Участковый, молодой парень, похоже недавно закончивший школу, пришел примерно через полчаса, когда хлипкая дверь была уже выбита. Обе женщины, молодая и пожилая, сидели на кухне, прижавшись друг к другу, и слушали угрозы Антона, самой безобидной из которых было обещание облить ночью дверь их квартиры бензином и поджечь.
Присутствие участкового несколько разрядило обстановку, тем не менее Антон категорически отказался отпустить Таню с миром. Он требовал, чтобы девушка вернулась к нему немедленно, и даже обещал в качестве бонуса купить ей простенькие джинсы вместо унылых спортивных брюк. Когда же девушка, осмелевшая от присутствия милиционера, решительно отказалась от предложенной чести, вновь рассвирепел. Он бушевал так, что молоденький участковый даже схватился за пистолет. Как ни странно, это слегка отрезвило буяна, и он ушел, изрыгая на прощание потоки ругани.
Оставаться на ночь в квартире с выломанной дверью Тане с матерью было страшно, и, кое-как приладив дверь к косяку так, чтобы со стороны казалось, что она заперта, женщины отправились ночевать в поликлинику. Участковый лично позвонил в фирму, устанавливающую железные входные двери, и заказал мастеров на следующий день. Назавтра железная дверь была благополучно установлена, Таня с матерью вернулись в родной дом, но покоя им не было еще месяца полтора. Антон днем и ночью приходил со скандалами, требовал вернуть украшения, которые давным-давно у Тани отнял, и долго сулил всяческие кары за то, что она его подло кинула. Обещал даже бандитов натравить. Через пару недель он сменил тактику и теперь караулил Таню у универа, но уже не угрожал, а, наоборот, обещал всяческие блага, вечеринки, украшения и даже скорое замужество. Но девушка справедливо рассудила, что такое замужество надо разделить на два слова. А медаль «За мужество» к кедам в придачу ей была ни к чему.
В общем, только через пару месяцев преследования влюбленного Антона вроде бы прекратились. Мать Тани только вздохнула с облегчением, как дочка связалась с женатым красавцем – мужем своей деканши. Наверное, после Антона все мужики казались ей натуральными бриллиантами. А затем – анонимки, насмешки группы… И, наконец, убийство.
На глазах бедной регистраторши выступили слезы. Я сглотнула возникший в горле комок и сухо спросила:
– Почему вы не сообщили милиции, что ваша дочь опасалась мести отставного жениха?
– Но она никого не опасалась! – Слезы уже вовсю текли по лицу женщины. – Этот говнюк побоялся бы ей по-настоящему вредить. Максимум мог под дверью нагадить.
– А анонимки? Разве вы не подумали, что это его рук дело?
– Его? – От изумления мать Тани даже прекратила плакать. – Да у него на такое рука бы не поднялась… Таня все смеялась, что он писать и читать не умеет. Представляете, такой родитель богатый, а сын – неграмотный!
– Тогда на кого вы подумали? Ну, когда Таня получила анонимки?
– Мы подумали, шутка… Подозревали одну девочку, Алену Смирницкую. Да я и сейчас уверена, что писала она, так и в милиции сказала. Мы с Таней вместе смеялись вначале, пока весь курс ее травить не стал… – Поток слез хлынул из глаз несчастной, заглушая слова.
Я в оцепенении смотрела на женщину. Расспрашивать ее дальше было слишком жестоко, но… Я же должна узнать координаты ревнивого Антона? Или не стоит тратить на него время? Допустим, он так и не смирился с тем, что Таня его бросила, и решил отомстить. На киллера у него бы денег, разумеется, хватило. Но при чем здесь Алена? Хотя… Вдруг в не слишком здоровую голову папенькиного сынка пришла замечательная мысль, что в его преждевременной отставке повинны подруги Тани? Или ее однокурсницы? Но Алена никогда не дружила с Таней. Имеет ли это значение для маньяка?
Так ничего и не решив, я постояла еще немного, затем погладила рыдающую женщину по плечу, пообещала позвонить в скором времени и в глубокой задумчивости спустилась по лестнице. На душе было темно, как в преисподней. Вот мы и вернулись к тому, с чего начали. Я тоже вначале подозревала в анонимках Алену, а мать Тани ее подозревает до сих пор.
Через полчаса я приехала домой к Алене. Ждать, пока мне откроют, на сей раз пришлось долго. Наконец Алена дошла до дверей, открыла мне и застыла на пороге.
– Ну, ты что-то нибудь новое узнала?
– Ты меня не пропустишь внутрь?
Алена посторонилась, я быстро разделась и прошла в ее комнату. Хозяйка медленно шла следом.
– Ты что-то узнала?