67 
Две винтовки с оптическим прицелом и специальные перчаточки он заказал по старому адресу, их в разобранном состоянии должны были переправить в мешке с сахаром через проводника одного из поездов Москва – Белгород. Одну винтовку он спрятал на чердаке соседнего дома. Чердак очень надежно закрывался на амбарный замок, и бомжи там не жили. Но на всякий случай он перестраховался. И вторую винтовку спрятал в старом заброшенном бомбоубежище, тоже надежно закрытом от непрошеных гостей. Но если кто-то и наткнулся бы на оружие, оно не могло привести к Стрелку. Но к нему могла привести гибель самой Алены. Поэтому его план был таков. Алена должна погибнуть от руки маньяка, причем она ни в коем случае не должна быть первой жертвой. Нет, она будет третьей.
Решив это, он позвонил однокурснику Алены, Илье. Про него он много слышал от «дочери». Она всячески издевалась над бедным пареньком, киллеру же становилось его жалко, и он пытался урезонить девушку, правда, безуспешно. Но тут вся жалость куда-то испарилась. В самом деле, если уж он решился пожертвовать той, которую считал дочерью… что уж тут говорить о совершенно чужом парне! Илья охотно согласился написать анонимки и в указанное время подбросить всем трем девушкам. Полдела было сделано. Стрелок собирался застрелить двух девушек из одной винтовки, потом из нее же пристрелить главную виновницу происходящего – Алену, а затем подбросить оружие в подвал Ильи. Затем – всего один звонок в милицию, и автор анонимок попадает на допрос. Паренек хилый, в том, что письма писал именно он, сознается мигом. А тем временем в его запертом подвале находят винтовку, из которой убиты все девушки. Вот и готовый маньяк, можно передавать дело в суд.
9 марта должен был приехать доцент Смоляков. Алена должна была погибнуть от рук маньяка раньше. В день приезда он застрелит Смолякова, в этот же день подбросит винтовку Илье и сдаст его в милицию. Возможно, убийство москвича милиция свяжет с какими-то московскими разборками, тем более дело будет расследовать другой следователь. Но даже если гибель Смолякова кто-то и свяжет с гибелью трех девушек – ну и пусть. Может быть, маньяк окончательно свихнулся и стал стрелять в белый свет, как в копеечку. Или ему надоело только девушек убивать, решил потренироваться на крупной дичи. А даже если свяжутся с институтом, узнают, что ехал доцент в гости к Алене – ну, значит, и маньяк об этом знал, он же на одном курсе с Аленой учился, вот и приревновал свою жертву. В любом случае маловероятно, что бывшие коллеги при таком раскладе захотят приехать в Белгород выражать профессору свои соболезнования. Закадычных друзей у него не было, а сослуживцы не станут попусту дергать человека, пережившего такое горе. Ограничатся электронной или обычной почтой. А если кто и захочет при-ехать – что ж, после такого горя, гибели единственной дочери, он вполне может отказываться от приятельских визитов.
Он все искал недочеты в своем плане и не находил. Но блестящая идея все время как-то тормозила на поворотах. Алена со смехом рассказала ему об анонимках, полученных однокурсницами, но почему-то ни слова не сказала о письме, полученном ею самой. Более того, она не рассказала о гибели девушек, получивших письма с угрозами! Стрелок был лишен контроля за происходящим, такого поворота событий он не ожидал. Более того, Алена привлекла к делу своего придурковатого двоюродного братца и еще какую-то девчонку. И теперь Стрелок ломал голову – их надо оставить в живых или пристрелить за компанию? Как бы поступил настоящий маньяк? После некоторых колебаний он решил не трогать сладкую парочку, не устраивать массовый расстрел свидетелей.
Он поставил в спальне Алены прослушивающее устройство и, сидя в своей комнате, прослушивал ее разговоры. Между тем время поджимало. Константин уже сообщил Алене время прихода поезда, но расстроенная девушка ничего не ответила. Похоже, она вообще забыла про существование доцента, по крайней мере, на его письма уже несколько дней не отвечала. Да и своей подруге-защитнице о нем не сказала ни слова. Вероятно, пытаясь вычислить маньяка, она зациклилась на поисках врагов из родного Белгорода, и москвич, с которым она и знакома-то толком не была, просто выпал из ее памяти. Тем не менее Смоляков был настроен решительно, и в том, что он приедет в Белгород и найдет Алену, не было ни малейших сомнений.
Девушку надо было срочно убирать, но профессиональный киллер все никак не мог на это решиться. Иногда в его мозгу мелькала дикая мысль: а вдруг доцент признает в нем профессора? Тогда не надо убивать ни его, ни Алену. А может, надо было сделать пластическую операцию? Но теперь уже поздно было об этом размышлять. Впрочем, человека, работавшего бок о бок с профессором долгие годы, навряд ли обманет даже безупречная работа пластического хирурга. Нет, другого выхода быть не могло. И киллер наконец-то решился: 8 марта – последний срок. Зачем он накануне «дня Х» предупредил Алену по телефону, он на допросе ответить так и не смог. У девушки по-явилась реальная возможность спастись. Она могла бы не выходить пару дней из дома… Может быть, в глубине души Стрелок хотел предоставить ей такую возможность. Если бы девушка прочно засела дома, он просто застрелил бы Смолякова и пустил бы дальнейшее развитие событий на самотек.
67 
