ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Бабки царя Соломона

Имена созвучные Макар, Захар, Макаровна... Напрягает А так ничего, для отдыха души >>>>>

Заблудший ангел

Однозначно, советую читать!!!! Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... >>>>>

Наивная плоть

Не понимаю восторженных отзывов. Предсказуемо и шаблонно написано >>>>>

Охота на пиранью

Винегрет. Але ні, тут як і в інших, стільки намішано цього "сцикливого нацизму ©" - рашизму у вигляді майонезу,... >>>>>




  19  

— Еще, конечно, рано говорить, — сказала Ингер Йоханне, растирая мышцы между лопатками и позвоночником, — но ты бы поостерегся принимать как данность то, что речь идет об одном и том же убийце.

— Да мы не принимаем, — простонал он. — Еще! Чуть выше! Если совсем честно, то одной этой мысли достаточно, чтобы испугать меня до смерти. Я имею в виду... Оох, вот тут, да.

— Ты имеешь в виду, что, если речь действительно идет об одном и том же убийце, вы должны ожидать новых убийств, следующих жертв? — спросила Ингер Йоханне.

Его спина напряглась под ее руками. Ингвар распрямился, мягко отодвинул Ингер Йоханне в сторону и опустил рубашку. Из гостиной, будто легкие всхлипы, доносилось дыхание Рагнхилль, кот под окнами, очевидно, искал себе невесту у стены дома. Его нытье прорезало вечернюю тишину, и Ингер Йоханне показалось, что она слышит запах кошачьей мочи даже здесь, на втором этаже.

— Я ненавижу этих полудиких животных, — сказала она и села.

— Ты можешь мне помочь? — спросил Ингвар проникновенно, но весьма настойчиво. — Ты улавливаешь какие-нибудь общие черты?

— У меня слишком мало данных, ты же понимаешь. Мне нужно увидеть... Мне нужно... — Она разочарованно рассмеялась и развела руками. — Конечно, я не смогу вам помочь. У меня на руках новорожденный ребенок! Я в декретном отпуске! Понятно, что мы можем обсуждать все случившееся...

— В этой стране нет никого, кто разбирался бы в психологии преступника так хорошо, как ты. Здесь нет настоящих профайлеров, и мы...

— Я никакой не профайлер, — вспыльчиво возразила она. — Сколько раз я могу это повторять? Я смертельно устала от...

— Ладно, — прервал он и примирительно поднял ладонь. — Но ты все-таки чертовски много знаешь о профилировании для человека, который не является профайлером. И я не знаю никого, кроме тебя, кто учился бы в ФБР у одного из самых умных...

— Ингвар!

Вечером накануне их свадьбы он торжественно и клятвенно, положа руку на сердце пообещал никогда не спрашивать Ингер Йоханне о ее прошлом в ФБР. Они ужасно, бешено ссорились, она говорила слова, в умении употреблять которые он никогда раньше ее не заподозрил бы, он пришел в откровенную ярость, оттого что никогда не узнает о важной части ее жизни.

Но она не хотела ею делиться. Никогда и ни с кем. Дело было в том, что юная студентка психологии в Бостоне получила шанс участвовать в одном из профайлерских курсов Федерального бюро расследований. Лектором был Уоррен Сиффорд, ставший легендой еще тогда, когда ему было пятьдесят, обязанный этим как своим способностям, так и неудержимой склонности завоевывать сердца многообещающих студенток. Они называли его The Chief — Вождь, и Ингер Йоханне доверилась этому вождю, который был почти на тридцать лет ее старше. Постепенно она стала все больше верить в свою необычность. В то, что она избрана, и им, и ФБР, и что он, конечно, разведется со своей женой, как только дети немного подрастут.

Все пошло наперекосяк. Когда она это поняла, чуть не рассталась с жизнью. Тогда она села на первый самолет в Осло, три недели спустя начала изучать право в университете и сдала государственный экзамен в рекордные сроки. Имя Уоррена Сиффорда она пыталась забыть в течение тринадцати лет. Время, проведенное на курсах ФБР, месяцы с Уорреном и катастрофа, приведшая к тому, что Вождя в качестве наказания на полгода засадили за канцелярскую работу, пока все не будет забыто, — все это было отдельной главой в ее жизни, о которой она время от времени вспоминала, нехотя и всегда с ужасом, но о которой никогда, ни при каких обстоятельствах не хотела говорить.

Проблема была в том, что Ингвар был знаком с Уорреном Сиффордом. Последний раз они встречались прошлым летом, когда Ингвар участвовал в международном полицейском слете в Новом Орлеане. Когда он вернулся домой и мимоходом упомянул за обедом имя Уоррена, Ингер Йоханне разбила в припадке бешенства две тарелки, после чего выбежала в комнату для гостей, закрыла за собой дверь и плакала до тех пор, пока не заснула. В течение последующих трех дней он не услышал от нее ничего, кроме слов «да» и «нет».

Теперь он снова подошел угрожающе близко к тому, чтобы нарушить свое обещание.

— Ингвар, — резко повторила она. — Don't even go there! [6]

— Успокойся. Если ты не хочешь помогать — не будешь. — Он откинулся на спинку стула и равнодушно улыбнулся. — В конце концов, это не твоя проблема.


  19