– Из-за меня?! – сердито огрызается мистер Миллер. – Господи Иисусе, неужто мне в собственном доме нельзя воды попить?
– Разве так трудно подождать пять минут? – со злостью огрызается миссис Миллер.
– Да, черт тебя возьми, трудно! – рявкает мистер Миллер и выходит, яростно хлопнув дверью. Мы слышим, как он с топотом поднимается по лестнице, не переставая браниться.
На этот раз краснею не только я, но и Пи-Джей.
Миссис Миллер смотрит на меня и улыбается, но как-то совсем невесело.
– Подожди минуточку, – говорит она Пи-Джею и выходит из кухни. Мы слышим, как она поднимается по лестнице вслед за мужем. Пи-Джей поворачивается ко мне, его лицо выражает страдание.
– Хорошо бы я уже облысел, – негромко говорит он.
– Угу. Как Саймон Баскин.
– Кто это?
– Один парень, которого я знал раньше. У него рак, – говорю я.
– Ах да, конечно… – Пи-Джей кивает, но я вижу, что говорить на эту тему дальше ему не хочется.
Минуточка проходит. Мы по-прежнему сидим в кухне одни: Пи-Джей вытряхивает из волос табачный пепел, я грызу ногти. Наконец дверь отворяется, и возвращается миссис Миллер.
– Вот и я, – говорит она и закуривает новую сигарету. Еще через пару минут она заканчивает стрижку. Пи-Джей снимает с плеч полотенце и благодарит.
– Я, пожалуй, пойду, миссис Миллер, – добавляет он неожиданно. – Мне еще надо доделать домашнее задание.
– Правда? – спрашивает миссис Миллер.
– Да, – решительно отвечает Пи-Джей, не обращая никакого внимания на мои телепатические сигналы, и я в отчаянии хватаю его за рукав, но все напрасно.
– Я провожу тебя, – говорит миссис Миллер, и они выходят. Я остаюсь. Мне все еще не верится. Ведь он должен был подождать меня. Я не хочу оставаться один в этом доме! Сквозь приоткрытую дверь я вижу, как миссис Миллер ведет моего брата по коридору и отворяет наружную дверь. В прихожую врывается столб света, Пи-Джей делает шаг вперед и внезапно исчезает. Кажется, что его похитили какие-то таинственные силы, как в «Контактах первого рода».
– Теперь твоя очередь, – говорит миссис Миллер, возвращаясь в кухню.
Я пересаживаюсь на табурет в центре кухни, и она завязывает у меня на шее посудное полотенце, чтобы волосы не сыпались за шиворот и на одежду.
– Тебе как обычно, Мики, мальчик?
– Ага. То есть да.
От табачного дыма и запаха ее духов у меня начинает першить в горле. Я изо всех сил стараюсь не закашляться.
Миссис Миллер начинает стричь. Двумя пальцами она захватывает прядь волос и отрезает кончики. Пальцы у нее холодные и гладкие. Она убирает немного с боков и встает передо мной, чтобы подстричь челку. Когда она наклоняется, ее халат распахивается спереди, и я вижу ночнушку и все остальное. Моргнув, я отворачиваюсь, но она берет меня за голову и наклоняет, так что теперь я смотрю прямо на ее руки.
– Не шевелись, – говорит она.
Ножницы, прищелкивая, ползут по моему лбу, и короткие темные прядки сыплются на полотенце, а оттуда – на пол.
– Ну вот, – говорит миссис Миллер и выпускает струйку дыма в направлении окна. – Так лучше?
– Да, наверное, – отвечаю я. Почему-то самые простые слова даются мне с трудом.
Она снова затягивается сигаретой. Пальцы у нее белые, почти как папиросная бумага.
– Сейчас сниму немного сзади, – говорит миссис Миллер.
Она заходит мне за спину и начинает стричь волосы за ушами. Когда ей попадается особо трудная прядь, она негромко сопит, и ее дыхание щекочет мне шею. Перед тем как поступить на работу на фабрику, миссис Миллер пять лет была парикмахершей. Стрижет она быстро и берет вдвое дешевле, чем парикмахер в торговом центре или в городе. Кроме того, миссис Миллер дружна с нашей матерью, а папа частенько разрешает мистеру Миллеру звонить с нашего телефона. Ма говорит, что могла бы стричь нас сама, но ей хочется помочь подруге, пока мистер Миллер сидит без работы.
Из гостиной доносится какой-то шум – как будто что-то упало. Миссис Миллер перестает стричь, и я оборачиваюсь, чтобы взглянуть на нее.
Потом мистер Миллер кричит, да так громко, что его, наверное, слышно даже у нас:
– Мэри!!!
– Ах, я совсем забыла! – в панике бормочет миссис Миллер. Она роняет ножницы, кидается к буфету и хватает стакан. Потом она поворачивается к раковине, на секунду включает кран, наполняет стакан водой и чуть ли не бегом устремляется в коридор.
Из гостиной доносится громкая брань, но единственное, что я могу разобрать, это «гребучий» и «сочельник».