Последние отзывы

  50  

Он снова перевел взгляд на ее грудь, которая бурно вздымалась и опускалась. Господи, это, наверное, происходит не с ней — с ней не может такого случиться.

— Ты спрашиваешь, почему я назвал тебя потаскушкой? Ты хочешь знать, почему я не обращаюсь с тобой как со своей маленькой невинной женушкой? Мне противны твоя ложь, твои лицемерные попытки оправдаться. Черт возьми, ты предала меня, Арабелла. Ты стала любовницей этого французского ублюдка, и за это, сучка, ты дорого заплатишь. — Он коснулся рукой ее груди. Она резко отшатнулась и вскрикнула от неожиданности. Он грубо зажал ей рот ладонью. — Это не должно удивлять или шокировать тебя. — Он убрал руку. — Нет, не думаю, что смогу выдержать твою притворную игру в невинность. Если я стану ласкать тебя, ты будешь стонать и кричать, ведь так? Нет, я сделаю это сразу, без предисловий. Как я уже сказал, для меня в этом будет мало удовольствия, а для тебя его вообще не будет. По крайней мере со мной ты его не получишь, будь ты проклята!

Джастин резко выпрямился, развязал халат, сбросил его с плеч и предстал перед ней обнаженным. Впившись острым взглядом ей в лицо, он криво усмехнулся.

Арабелла уставилась на него. Она никогда раньше не видела нагого мужчину. Боже правый, как он прекрасен! Четкие, жесткие линии мускулистого тела, ни жиринки, только твердые мускулы. Она вдруг спохватилась, что откровенно разглядывает его, и у нее перехватило дыхание. Он назвал ее потаскушкой, он утверждает, что французский граф — ее любовник? Но это же сущая чепуха, он просто сошел с ума. Он сказал, что не притронется к ней. Взгляд ее скользнул ниже, и она увидела его возбужденную плоть. Да, ей приходилось не раз наблюдать, как спариваются лошади, и она прекрасно понимала, что это значит. Но он слишком велик для нее. Нет, он не может, он не должен принуждать ее к этому силой. Боже, как она сейчас ненавидела себя, свою слабость, свой страх, но тем не менее она вымолвила:

— Джастин, что ты намереваешься сделать? Ты такой большой. Не думаю, что это получится.

Он посмотрел на нее так, словно хотел плюнуть ей в лицо. Ярость и злость захлестнули ее.

— Черт тебя побери, я невинна! У меня никогда не было любовника, и я бы ни за что не стала любовницей этого французского ублюдка! Кто сказал тебе эту ложь? Жервез? Отвечай же, черт возьми, кто это тебе сказал? — Арабелла сжала ноги и прикрыла руками грудь.

— Боже милостивый, какая из тебя могла бы получиться актриса! — Он лениво потянулся, и она снова уставилась на него. Он хрипло рассмеялся, и от этого смеха у нее душа ушла в пятки. — Можешь мне поверить, я прекрасно управлюсь с тобой. Я бы желал, чтобы ты прекратила лгать. Ты спрашиваешь, кто мне сказал об этом? Никто не сказал. Я сам это видел — видел его и видел тебя. Видел, как вы вышли из дверей амбара — сначала он, потом ты. Любому стало бы ясно, что ты сделала.

Дыхание его стало тяжелым, хриплым, так что она с трудом понимала, что он ей говорит.

— Возможно, мне следовало бы доставить тебе наслаждение. Меня останавливает только то, что ты не будешь выкрикивать мое имя в экстазе. Это было бы для меня ударом, не правда ли? Нет, я покончу со всем быстро и без сантиментов. Кричи и ругайся, сколько тебе угодно. Мне наплевать.

Арабелла молча смотрела на своего мужа, слабо покачивая головой из стороны в сторону. Он видел ее с французом? Видел, как они выходили из амбара? Но это невозможно!

Он склонился над ней, раздвинул ей ноги и придавил ее своим телом. Она стала отчаянно сопротивляться, пытаясь расцарапать ему лицо, лягнуть коленом в пах. Но он, не обращая внимания на удары Арабеллы, крепко сдавил ее ноги коленями, а руки ее прижал к животу. Почувствовав, как его рука скользнула меж ее бедер, она похолодела.

В этот момент он понял, что не хочет ее принуждать. И все-таки он продолжит. То, что он сейчас с ней сделает, будет именно насилием. Он шагнул к трюмо, взял баночку с кремом, обмакнул в нее пальцы и вернулся к ней. Арабелла лежала на спине и с ужасом следила за его действиями — она никак не могла поверить, что все это происходит с ней на самом деле.

— Не шевелись, — приказал он и для пущей уверенности положил ладонь ей на живот. Она попыталась было сбросить его руку, но быстро затихла.

Арабелла смотрела, как его палец, намазанный кремом, опустился вниз, потом почувствовала его внутри себя. Она снова попыталась высвободить руки, но его палец все глубже и глубже входил внутрь нее. Боже, как все это омерзительно! Перед ней чужой, абсолютно чужой человек, и он так жесток, так груб. с ней! Амбар? Что он говорил про амбар?

  50