111 
— Чем ты занимался весь вечер? Уже довольно поздно.
— Да так, ничем особенным, — ответил Райдер.
— Наверное, развлекался с какой-нибудь очередной красоткой. Их у тебя целый легион.
— Нет, не легион, а только батальон. С легионом мне не справиться.
— Мне все равно. Можешь гордиться собой сколько угодно. Заведи себе хоть гарем, меня это не волнует.
— Не волнует? А почему тогда ты так вела себя сегодня? Ты увидела только двух наложниц из моего гарема и была готова разорвать их на части и меня заодно с ними.
София посмотрела на мужа: он стоял по другую сторону кровати, совершенно голый, в свете свечи хорошо были видны длинные ноги, стройное, поджарое, мускулистое тело. Он был сложен, как Аполлон, и знал это. София невольно посмотрела на дверь, а Райдер, перехватив взгляд жены, весело заметил:
— Сегодня никаких пробежек по коридору. Я единственный человек, который имеет право видеть тебя обнаженной.
— Мне неудобно перед твоим братом, Райдер. Мне стыдно.
— Еще бы. Но не переживай так сильно. Дуглас, когда хочет, становится близоруким. Я знаю, ты хотела поговорить со мной. Предоставляю тебе такую возможность. Чувствуй себя совершенно свободно. Я весь внимание.
— Ты ждешь гневных речей, упреков, обидных слов? Тебе очень хочется, чтобы я распалялась перед тобой как последняя дура, чтобы ты мог проникнуться к себе еще большим уважением. Мужчины любят, когда женщины ссорятся из-за них, вы считаете себя центром Вселенной, а ревнивые разборки лишь подтверждают этот неоспоримый факт. Но я скажу тебе правду, Райдер. Я не испытывала ни капли ревности, в моем сердце был только гнев. Мне искренне жаль твоего брата. Не думаю, чтобы ему было очень приятно видеть всех этих женщин, мечтающих забраться в твою постель, вешающихся тебе на шею и с готовностью подставляющих губы для поцелуя.
— О, разве? Что-то мне верится с трудом. Ты, наверное, долго репетировала свою речь. Ха, ты собираешься убедить меня в том, что проклинала меня, и размахивала кулаками, и кричала словно безумная из жалости к моему брату?
София плотно сжала губы и промолчала, не желая вдаваться в подробности.
— Так-так, хорошо. Ты сдерживаешь себя, это правильно. Но, моя дорогая жена, если тебе есть что сказать, говори, я все выслушаю.
— Пошел к черту!
Райдер потянулся, почесал живот, и София невольно посмотрела туда, где внизу живота курчавились волосы. Райдер почувствовал на себе взгляд жены, и этот взгляд подействовал на него возбуждающе. София, заметив поднявшуюся плоть, быстро отвернулась к окну.
— Ты здорово напугала Сару и Тэсс, — сказал Райдер, подливая масло в огонь. — Они долго не могли свыкнуться с тем, что я обзавелся ревнивой и сварливой женой.
София молчала.
Райдер усмехнулся и, откинув простыню, лег в постель. София поняла, что если она хочет убежать, то это надо делать сейчас, пока еще не поздно. Она хотела встать, но Райдер остановил ее:
— Софи, нет.
— Что «нет»?
— Не пытайся убежать. Я запер дверь.
София вздохнула и, понимая всю комичность ситуации, попросила:
— Пожалуйста, Райдер, оставь меня в покое. Не принуждай меня к тому, чего я не хочу, не заставляй меня унижаться перед тобой и не злись на меня.
— Ложись, Софи, и успокойся. Ложись на спину и лежи тихо. Я расскажу тебе одну историю, если ты будешь хорошо себя вести. Хочешь?
— Нет, — ответила Софи, но все-таки легла, накрылась простыней и затихла.
Райдер придвинулся к жене, ласково погладил ее.
— Я рад, что ты здесь, со мной, — сказал он тихо.
— Почему?
— Потому что ты это ты, и мне выпало счастье встретить тебя, и хватило ума, чтобы жениться на тебе.
— Почему ты повторяешь все время одно и то же, Райдер? Я никто, понимаешь, никто, и незачем тебе было на мне жениться. Ты оказался во власти обстоятельств, ты пожалел меня, проявил благородство, но это было твоей ошибкой. Я не подхожу тебе, и твоя мать презирает меня, и вообще мне не место в этом доме, ну как ты не понимаешь? Прошу тебя, Райдер…
— Я думал об этом, Софи, — сказал Райдер, продолжая гладить лицо жены, нежно дотрагиваясь пальцами до ее щек, губ, носа, подбородка. — И я согласен с тобой. Тебе здесь не место.
София замерла от этих слов, острая боль резанула ее сердце.
— Ты меня неправильно поняла, — поспешил успокоить жену Райдер, мгновенно почувствовав, как она напряглась, — я только имел в виду, что в этом доме хозяйка — Александра, хотя ей, бедняге, нелегко приходится со свекровью. А у меня поместье в Котсуолдзе.
111 
