– Книги, разумеется. Что там хранилось, что сгорело, что удалось спасти. Там, говорят, были самые редкие книги, которые на руки выдавали только профессорам, и то под расписку, по особому разрешению...
– Хм. Неожиданный вопрос... особенно от вас. – проговорил Хохланд. – А позвольте узнать, какого характера ваш интерес к сгоревшим Фондам?
– Праздный. – хладнокровно ответила – Детское любопытство.
Никак не отреагировав на мое нахальное заявление, Хохланд теперь глядел на меня как-то по-другому. Не то чтобы с уважением, но без прежнего пренебрежения, во всяком случае. Скажем так – с легким интересом.
– Ну что же, почему бы не ответить. – сказал он наконец. – В конце концов, я сам предложил задавать вопросы. Тем более, никакой особой тайны в этом нет. Списки книг спецхрана можно затребовать в главной библиотеке академии... Другое дело, что вам их не дадут, поскольку вы не преподаватель и даже не аспирантка. Вас, вероятно, интересуют самые редкие и ценные из сгоревших книг?
– Да, естественно.
– Я не смогу перечислить все. – предупредил Хохланд. – Моя память не безгранична.
– Можно записывать? ''
– Извольте. Итак... – Хохланд встал с кресла, заложил руки за спину и начал прогуливаться туда-сюда по кабинету. Я, с ручкой наготове, напряженно следила за ним.
– Для начала – небольшое вступление. Вы ведь присутствовали на моей лекции по истории Чистого Творчества прошлой зимой? Тогда вы помните, что Чистое Творчество было открыто человечеству первым мастером реальности Матвеем Кориным в Москве, в тысяча девятьсот двадцать восьмом году. Несколько лет проводились эксперименты, целью которых было разобраться в сущности происходящего чуда – а иначе это назвать было нельзя, – которые закончились созданием Академии художеств. Почти одновременно с ней возникла и библиотека. Она активно пополнялась на протяжении всего двадцатого столетия. Сочинения, имеющие отношение к Чистому Творчеству, попадали туда самыми причудливыми путями. Ядро коллекции – превосходное собрание трудов «золотого века» алхимии, так называлось Чистое Творчество в Средние века – было вывезено из Германии и Нидерландов после Второй мировой войны. Именно они и составляли основное содержание сгоревшего спецхрана,
– Вы можете назвать какие-нибудь из этих трудов?
– Разумеется. Это знаменитые книги великих мастеров. Главные из них объединяет название «Книги блужданий», они же «Книги ключей», коих ровно девятнадцать. Начнем с классики. «Tabula Smaragdina», или «Изумрудная скрижаль», авторство которой приписывается легендарному египетскому магу и алхимику Гермесу Трисмегисту. Содержит основы всей священной науки превращений. В библиотеке академии было два уникальных экземпляра шестнадцатого века. Оба для пущей сохранности увезли в книгохранилище, где они и сгинули. Далее: Валентин, «Двенадцать ключей мудрости», где символически, поэтапно, описывается процесс трансформации, иначе превращения, материи...
– Во что?
– Во что угодно мастеру. Еще – «Rosarium Philosophorum», также шестнадцатый век. Трактат перечисляет свойства всех элементов, из которых состоит мир, и их основных сочетаний. «Novum Lumen» – известнейшая книга, где детально исследован вопрос превращения невидимого в видимое и наоборот.
– Подождите, я не успеваю!
– «Трактат о камне» Келли. Именно в нем говорится, что разум есть демон, враг человека и противник демиурга. Анонимный трактат «О работе солнца». «De sulfure» сэра Джорджа Рипли, исследователя адского пламени....
– Все, хватит. – прервала я его. У меня голова шла кругом от латинских названий. Но я не сказала Хохланду, что последнее из них я слы шала в «Скептике» не далее как сегодня днем. – И что же, они все сгорели? Какой ужас!
– Да, колоссальная утрата. – согласился Хохланд, впрочем, без особого трагизма. – Но надежда еще не потеряна. Дело в том, что мы не знаем, сгорели эти книги или нет. В хранилище, насколько я помню, было пять подземных этажей. Самые редкие книги содержались на последнем, пятом. Я не знаю, в каких условиях они хранились, но обычно такие раритеты держат в ячеистых несгораемых шкафах с шифровыми замками. Пятый подземный этаж вполне мог уцелеть. Чисто теоретически, разумеется.
– Насколько мне известно, туда так и не смогли добраться? – продолжала я тянуть из Хохланда сведения.
– Именно так. Академия потратила огромные средства на расчистку завалов, но пока все впустую. Впрочем, надежды они не теряют, и, говорят, этой осенью будет предпринята очередная попытка пробиться на нижние ярусы...