Особенно,... 
66 
– Вот это луна у вас, даже глядеть больно. – щурясь, сказала я.
– Так полнолуние же. – равнодушно сказала Машка.
Я еще раз посмотрела на луну, и у меня в голове начал зреть замысел.
Что собой представлял сеновал, в темноте было не разобрать, но забираться на него предстояло по приставной лестнице. Я с трудом затащила свое одеяло и провалилась в пахучее и колючее сено. На сеновале было темно, хоть глаз выколи. Это было царство звуков и ощущений. Я разровняла под собой сено и легла на спину, завернувшись в одеяло, как в кокон, и вытянувшись во весь рост. Рядом, вздыхая и что-то недовольно бормоча, ворочалась невидимая Машка. Где-то поблизости зудел комар. Сквозь щели полосами струился лунный свет.
– Ты спишь? – прошептала я.
– Почти. – сонно отозвалась сестра.
– А здесь классно. Я думаю, буду здесь все время ночевать. Из темноты донеслось мрачное хихиканье – Посмотрим, что ты утром скажешь. Еще в избу греться убежишь. Все, спокойной ночи.
Но спать мне расхотелось, зато возникло желание поболтать.
– Маш, как ты относишься к тому, что сегодня полнолуние?
– Гм?
– Вампиры, оборотни и все такое. Ты веришь в вампиров?
Сбоку донеслось сонное «нет».
– А хочешь, одну правдивую историю расскажу? Называется «Кровавый сеновал». Про мою подругу Маринку. Однажды она приехала к родственникам в деревню, а тетка ей и говорит: в доме места нет, пьянки-гулянки, иди-ка ты лучше ночевать на сеновал. А моя дочка тебя проводит. И подходит к ней девочка – в принципе, самая обычная, только глаза почему-то красным светом светятся. А звали ее... Марфуша.
– Чего? – услышала я после долгой паузы. – голос был уже почти не сонный.
– Дальше рассказывать?
Не услышав отказа, я азартно принялась фантазировать, накручивая одни ужасы на другие. Дела у Маринки складывались все хуже и хуже. Зловещая Марфуша завела ее в чащу, к кровавому тотемному столбу, увешанному черепами жертв, и там бросила; потом бедная девочка долго бродила по лесу, натыкаясь на обглоданные кости и странных существ, которые за ней гонялись с голодным воем. Машка меня не прерывала, и вскоре я разглядела, что она полулежит, опираясь на локоть, и внимательно слушает. Я слегка ослабила напряжение, позволив Маринке выйти к одинокому лесному хутору. Откуда же ей было знать, что именно этого места надо было избегать, как огня?
– ...Когда она зашла в дом, там никого не было – только большое старинное зеркало. «Не смотри в него!» – сказал ей внутренний голос. Но она не послушалась и посмотрела. И увидела, что на нее из зеркала смотрит замученная принцесса. У принцессы было белое лицо, красные губы и повязка на шее, а левую руку она держала за спиной...
– Почему? – глухим голосом спросила Машка.
– Да, почему, спросила она. И принцесса из зеркала ответила; я – это ты в будущем, и рука твоя скоро достанется демонам, и, отведав твоей крови, они будут преследовать тебя до конца. До твоего конца, разумеется.
«Убегай отсюда!» – сказал Маринке внутрений голос, но она опять его не послушалась, продолжая рассматривать принцессу в зеркале и думая, о чем бы еще ее спросить. А принцесса вдруг высунула из зеркала другую руку с длинными острыми когтями, схватила Маринку и начала тянуть к себе. Лицо ее исказилось, изо рта показались клыки, и Маринка поняла, что зеркало было ловушкой, а принцесса – демоном. Маринка рванулась из последних сил и оторвала себе руку...
Я сделала паузу, ожидая Машкиного смеха, но не дождалась. Зато увидела, как лунный свет отражается в Машкиных широко раскрытых глазах.
– И чего дальше было? – нетерпеливо спросила она.
– Ну как, интересно?
– Угу. Только жутко очень. Я же теперь не усну...
– Да ты что? – поразилась я. – Правда, страшно? Ну ладно, тогда слушай дальше. В общем, побежала Маринка обратно в лес. Бежит, а кровь так и хлещет...
Еще с полчаса, не меньше, продолжались Маринкины хождения по мукам. Под конец у меня пересохло во рту и начала иссякать фантазия, Машка жадно слушала – я только поражалась ее дикости.
– В общем, нашла она наконец дорогу домой. – устало заканчивала я. – Входит, а там за столом – бабушка, тетя, дядя, куча родственников, Марфуша – и все вампиры. А на столе перед ними пустое блюдо. И бабушка ей говорит: мы тебя специально из города сюда пригласили потому что нам нужна была ежегодная жертва и эта жертва – ты! Полезай-ка на блюдо! Ф-фу! Конец!
66 
