116 
После недолгого молчания Тайлер опять взорвался:
– Он ужасно тоскует по тебе. Все время молчит. Ни слова не дождешься. Я боюсь, с ним что-то неладное. Пытаюсь расспросить его о том, что делал с ним человек, который его похитил, но он лишь головой качает. По телевизору передали, что маньяк поджег свою одежду и бросился на тебя, а ты его пристрелила. Это правда?
– К сожалению. Думаю, тебе следует показать Сэма детскому психиатру.
– Этим шарлатанам? Кровопийцам? Они начнут донимать меня своим психоанализом, объявят, что я плохой отец, скажут, что теперь придется ходить на сеансы не меньше шести лет и платить мои кровные денежки. Нет, Бекка, ни за что. Сэм просто хочет видеть тебя.
– Прости, но я не могу покинуть отца и Адама. Придется пробыть здесь еще не меньше недели.
И тут до Бекки донесся тонкий детский крик:
– Бекка!
Сэм! Как жалобно он плачет! Похоже, ему и в самом деле плохо. Что же делать? Она виновата в беде Сэма, только она!
– Позови Сэма к телефону, Тайлер. Я попытаюсь поговорить с ним.
Он принес Сэма, но мальчик упорно молчал.
– Видишь, Бекка, что творится, – вздохнул Тайлер.
– Пожалуйста, отвези его к детскому психоаналитику, Тайлер. Ребенку нужна помощь.
– Возвращайся, Бекка. Ты должна.
– Как только смогу, – пообещала она и повесила трубку.
– Проблемы? – сочувственно осведомилась медсестра.
– Они, проклятые, – покачала головой Бекка, осторожно дотронувшись до поджившего ожога. Новая кожа ужасно чесалась.
– Беда не приходит одна, – философски заметила сестра, – а потом, в один прекрасный день, все улаживается.
– Надеюсь, вы правы, – улыбнулась Бекка.
* * *
На следующий день Адаму стало гораздо лучше. Он даже умудрился переброситься шутками с сестрой и немного поесть. А вот у отца началась пневмония, и он едва не умер.
– Бред какой-то, – жаловалась Бекка агенту Остину. – Перенести пулевое ранение и едва не погибнуть от воспаления легких!
– И не говорите, – кивнул Остин. – Какая ирония судьбы!
– Он выкарабкается, – твердил Бекке доктор, сжимая ее руки.
Она просиживала у койки отца целыми днями, гладя его по плечу, разговаривая, убеждая открыть глаза. И как ни странно, стоило ей коснуться его, как дыхание успокаивалось. Страшное напряжение, в котором он находился все время, словно отпускало его.
Наконец он пришел в себя и улыбнулся ей. В глазах сияла любовь, глубокая и вечная.
– Я люблю тебя, папа, – прошептала она, и он на миг прикрыл глаза, не желая, чтобы дочь видела его слезы. – Я люблю тебя, – повторила Бекка и поцеловала его в щеку. – Теперь мы вместе. Знаю, ты относишься к Адаму как к собственному сыну, но я рада, что вы с ним не родственники, иначе я не смогла бы выйти за него. Зато теперь он действительно станет тебе сыном.
– Если он когда-нибудь обидит тебя, я его убью, – пообещал отец.
– Я сама справлюсь, – отмахнулась Бекка.
– Спасибо, милая, за то, что сохранила вещи мамы.
Значит, он слышал! Слышал все, что она ему тут говорила! Может, и до лежавшей в коме матери доносились ее слова!
– Не за что. Я же сказала, это только начало!
– Верно, – согласился с ней Томас, – и очень хорошее.
Адам медленно прохаживался по коридору. Спина и рука все еще болели, и это не улучшало его настроения. Он чувствовал себя бесполезным, никчемным, никому не нужным инвалидом. Сознание собственного бессилия сводило его с ума. Хорошо еще, что чертов катетер вытащили!
Он все еще рвал и метал, когда Бекка со смехом объявила:
– Ты добился своего – выгнал меня. Отец выздоравливает, пневмония побеждена, и я возвращаюсь в Риптайд, к Сэму.
– Нет! – рявкнул Адам, прислоняясь к стене. – Одна ты никуда не поедешь. Я не доверяю Макбрайду. И не спущу с тебя глаз. Мне хотелось бы, чтобы ты спала в моей постели, со мной, и я мог всю ночь держать тебя в объятиях.
Бекка внезапно осознала всю прелесть такой перспективы, но все же возразила:
– Но какая тут опасность, Адам? Я не собираюсь оставаться с Тайлером наедине. Мне нужно узнать, что творится с Сэмом. Не забывай, Адам, это из-за меня мальчик тяжело травмирован.
– Черт побери, при чем тут ты? Это Кримаков его похитил! Дай мне пару дней, Бекка, и я поеду с тобой.
– Адам, ты едва способен самостоятельно добраться до ванной. Лучше выздоравливай скорее. Проводи больше времени с моим отцом. Может, ты предложишь дату венчания? Твоя семья никак не может прийти к согласию.
116 
