74 
И с этой клятвой Сабрина крепко заснула.
Филип вернулся в Лондон не к понедельнику, а в субботу, раньше, чем предполагал. И все дело в том, что он стосковался по этим, черт бы их побрал, фиолетовым глазам! Сабрина не выходила у него из головы, Филип все время гадал, что она сейчас делает, здорова ли, хороший ли у нее аппетит. Интересно, понравится ли ей стряпня поварихи в Динвитти-Мэнор? Разумеется, она придет в восторг, как и все, кто сюда приезжает!
Но в Лондоне его ожидали печальные новости.
В среду Филип заперся в библиотеке своего городского дома и задумчиво смотрел в пространство, сжимая листок бумаги.
От него потребовалась вся сила воли, чтобы не броситься к Сабрине сразу же, как он узнал о разразившемся скандале. Но Филип удержал себя, велев Дамблеру поговорить со слугами леди Берсфорд. Дела обстояли еще хуже, чем он предполагал. И все-таки Филип не покинул дома. Отправиться в «Кэвендиш» в воскресенье или понедельник значило принять на себя всю силу ее гнева. Он прекрасно представлял горечь, терзания и бессильное бешенство несправедливо наказанной девушки. Она наверняка винит его за то, что он оказался прав и мрачные предсказания так скоро исполнились. Как известно, гонца, принесшего дурные вести, в старые времена казнили.
Он развернул записку и снова перечитал. Наконец-то! Еще немного, и он сам бы помчался к ней, невзирая на доводы рассудка. Она пишет, что готова обсудить с ним важное дело. Вот как? В мужестве ей не откажешь. Ему не терпится узнать, что у нее на уме. Хорошо, что он первый не бросился к ней, предлагая свои услуги! Теперь ее очередь! Она все-таки опомнилась.
Филип позвал Дамблера и стал одеваться, не переставая гадать, что она ему сообщит.
Глава 27
Ровно в половине пятого виконт Деренкур постучал в дверь гостиничного номера, который снимала леди Сабрина Эверсли. Слава Богу, она не нуждается. Филип первым делом справился, догадалась ли Сабрина закрепить за собой наследство матери.
Неуклюжая толстая женщина неопределенного возраста впустила виконта, с нескрываемым любопытством рассматривая его. Такая бесцеремонность возмутила Филипа.
— Я виконт Деренкур. Доложите обо мне своей госпоже, — надменно велел он, справедливо полагая, что Сабрина вынесла немало неприятностей от этой злосчастной особы. Он с первого взгляда почувствовал искреннее отвращение к ней. Она наверняка грубит Сабрине. — Доложите и можете уходить.
Хиклс с разочарованным видом удалилась в крошечную гостиную.
— Леди Сабрина, к вам виконт Деренкур, — объявила она.
Сабрина поднялась навстречу гостю. Филип был потрясен ее видом. Она смертельно бледна и измучена и так смотрит на него, будто ждет осуждения. Боится, что и он заодно с теми, кто издевался над ней?
— Милорд, я рада, что вы нашли время приехать, — пробормотала девушка с таким смирением, что виконт готов был схватить ее в объятия и просить никогда больше ни о чем не тревожиться, пока он жив. Но Филип сдержался. У нее какое-то деловое предложение. Он будет играть по ее правилам. Поэтому он не сдвинулся с места.
— Хиклс, — приказала Сабрина горничной, — вы свободны. Оденьтесь потеплее, на улице холодно.
Филип снял пальто и перчатки, и когда Сабрина взяла их у него, неожиданно нахмурился.
— Постойте, что у вас с рукой? Дайте я посмотрю.
— Ничего особенного, — отмахнулась она, пряча руку за спину. — Еще раз благодарю за то, что пришли, милорд. Не хотите ли сесть?
— Нет, сначала покажите руку. И кто вам ее бинтовал? Слепой калека?
— Я сама. Трудно орудовать одной рукой. Я порезалась об осколки зеркала. Случайно разбила. Уже совсем не болит.
Но он высился перед ней, как скала. Наконец Сабрина, устало вздохнув, подчинилась. Филип размотал повязку и осмотрел рану.
— Не слишком страшно, — решил он, — но нужно промыть порез бренди. У вас есть что-то в этом роде?
Сабрина кивнула и подошла к буфету. Бренди, должно быть, самого низшего сорта, но это не важно.
Он подвел Сабрину к окну, распахнул створки и заставил ее высунуть ладонь наружу. И только потом плеснул на нее жгучей жидкости. Девушка даже не дернулась и не застонала. Хорошо еще, что в этот момент под окном не было прохожих.
— А теперь как следует перевяжем. Очень болит?
Рана горела, но Сабрина покачала головой. Он аккуратно забинтовал руку.
— Ну вот, как вы себя чувствуете?
— Прекрасно, благодарю вас.
74 
