65 
— Ах, вот о чем ты, — пробормотала Виктория больше себе, чем своему собеседнику. — Ну теперь я окончательно все поняла.
— Прекрати этот отвратительный фарс!
— Я бы хотела пройти в свою комнату. Мне необходимо упаковать вещи.
— Я же сказал, что ты далеко не уйдешь с жалкими пятнадцатью фунтами.
— А это уже не твое дело. Я в свое время украла двадцать фунтов, а ты умудрился стащить пятьдесят тысяч. Неплохая сделка, капитан. По-моему, ты должен быть доволен. А я-то дура поверила, что ты не похож на своего брата!
Рафаэль снова почувствовал, что здесь что-то не так. В этом деле было нечто, ускользавшее от его понимания. Не двигаясь с места и продолжая загораживать Виктории дорогу, он не очень уверенно пробурчал:
— Я не такой, как мой брат.
— Правда? Дамьен — бессовестный лживый мерзавец. Ты это отлично знаешь, но все-таки поверил ему, а не мне, своей жене. Это дает основание судить о твоем характере, вернее, о его полном отсутствии.
— Отлично. Если ты девственница, то в чем тогда ты хотела мне признаться? О чем, черт возьми, ты хотела поговорить со мной в нашу первую брачную ночь? О чем еще может думать женщина, когда мужчина уже готов овладеть ею?
— А вот этого я не скажу, капитан. Будь доволен тем, что сегодня ты значительно богаче, чем был два дня назад.
Гнев Рафаэля достиг высшей точки. Он был близок к полной потере контроля над собой. Грубо схватив Викторию за плечи, он рывком повернул ее лицом к себе и злобно уставился в ее казавшиеся такими спокойными и безмятежными глаза.
— В чем ты хотела признаться? — прорычал он.
— Пошел к черту!
Неожиданно успокоившись, он с интересом глянул на нее сверху вниз.
— Я же имею отличную возможность немедленно убедиться, девственница ты или нет, — задумчиво проговорил он.
— Не дотрагивайся до меня, Рафаэль.
— Обязательно дотронусь. Ты моя жена, и я имею полное право делать с тобой все, что захочу.
Он хотел поцеловать ее, но она отвернулась, и он зарылся лицом в ее роскошные волосы. Схватив ее за волосы, он силой вынудил ее поднять голову и грубо впился в плотно стиснутые губы. Виктория начала отчаянно сопротивляться, но удары ее слабых кулачков не наносили ощутимого вреда закаленному в сражениях морскому капитану. Тогда, почувствовав, что его язык все-таки сумел проникнуть ей в рот, она изо всех сил укусила его. Острая боль заставила его инстинктивно отпрянуть и выпустить свою жену из рук.
— И ты еще смеешь утверждать, что отличаешься от своего брата? А сам в то же время собираешься, в точности как и он, совершить насилие над женщиной? Ты такой же мерзавец, как и он. Животное! — Виктория с отвращением яростно вытерла рукой рот, как будто стараясь избавиться от вкуса и запаха ненавистных губ. Она была очень бледна, казалось, что все жизненные силы в этот момент сосредоточились в ее глазах, которые метали молнии ярости и презрения.
Ее гневное сопротивление привело Рафаэля в бешенство.
— Ты маленькая лицемерка! Ты ведь так стремилась ко мне прошлой ночью! Не думаю, что тебе удастся долго выдержать роль воинственной девственницы. Припомни! Почувствовав мои пальцы на своем теле, причем даже не губы, а только пальцы, ты уже вся раскрылась, приготовилась и…
Завершить свою обвинительную тираду он не успел. Потерявшая над собой контроль Виктория изо всех сил ударила его коленом в пах.
Схватившись от боли обеими руками за низ живота и скорчившись от боли, Рафаэль все-таки сумел выдавить:
— Лучше бы ты этого не делала.
Виктория не стала терять времени. В следующую секунду она уже захлопнула за собой соединяющую их комнаты дверь и повернула торчащий в замочной скважине ключ. Отступив на несколько шагов, она остановилась, пытаясь усмирить бешеное сердцебиение. Она не смогла бы сказать, сколько прошло времени, но послышавшиеся из его комнаты быстрые шаги вывели ее из оцепенения. Сообразив, что теперь опасность ей угрожает со стороны двери, ведущей в коридор, Виктория заперла ее тоже. И вовремя. Через секунду на ни в чем не повинную дверь опустился тяжелый кулак Рафаэля.
— Открой дверь, Виктория.
— Никогда, — громко и отчетливо выговорила она. Неожиданно в ее памяти всплыла иная картина. Вот она сидит на кровати в своей крохотной комнатке в Драго-Холле и, прикрывая рот ладонью, в ужасе прислушивается к голосу Дамьена, произносящего в точности те же слова. Это было уже слишком.
— Если ты немедленно не откроешь, я просто выломаю эту чертову дверь.
65 
