Последние отзывы

  34  

Как далеко придется зайти на пути к силе? Где проходит граница между допустимым и невозможным, и существует ли она вообще для похъёльского колдуна? Или в этом суть похъёльской магии: остановишься — считай, проиграл? Разве он не знал, что ему предстоит, когда уговаривал Рауни взять его в ученики? Не знал, что всё это кончится убийством?! «Нет, — поправил он себя, — убийство — только начало».

Йокахайнен смотрел на саами, те смотрели себе под ноги. На миг ему захотелось обернуться к Рауни, упасть на колени и закричать: «Я не знал! Я больше не хочу учиться похъёльской магии, отпусти меня!» — но он понимал, что тогда здесь умрут не пять, а шесть саами.

Возле ладоней Йокахайнена заклубились холодные вихри, оседающие инеем на ледяном полу. Зрение и слух обострились, став почти такими же, как у туна. Он мог распознать родовые вышивки и тотемные знаки племен на их одежде; слышал каждый шорох и вздох, далекий вой вьюги, взволнованное биение сердец, ощущал горячий ток крови в жилах. Промелькнула мысль: а что, если он сейчас обернется, и мощное заклятие обрушится не на людей, а на Рауни?

«Тогда умрем мы все, — ответил себе Йокахайнен. — Наши души никогда не найдут стойбище предков, а пойдут прямо к Калме… и вот этому я могу помешать».

Йокахайнен запел.

Через мгновение неодолимые сонные чары опутали рабов, и один за другим они повалились на пол, чтобы больше никогда не проснуться. Еще миг — и ушел в сон сам Йокахайнен. Рауни встрепенулся, но остановить его не успел.

— Вставайте! — голос Йокахайнена заставляет саами подняться. — И идите за мной!

— Мы не можем идти, — отвечает один из них и указывает куда-то за спину Йокахайнена. — Вот там стоит тун, он загораживает выход из пещеры.

— Тогда мы пойдем в другую сторону, — Йокахайнен, расталкивая саами, подходит к стене пещеры и с размаху бьет ее кулаком. По стене пробегает трещина.

— Следуйте за мной!

— Ты вождь, — соглашаются саами. — Веди.

— Пойдем, — Йокахайнен берет за руку невесту, и их души первыми шагают в трещину. За ними следуют остальные — в страну предков, землю вечного лета.

В зеленых холмах разбросаны стойбища прадедов, на равнинах пасутся огромные стада оленей, море кишит рыбой, в небе кружатся стаи чаек. Посреди многолюдного стойбища новоприбывшие души встречает вождь — высокий человек с головой оленя. Йокахайнен кланяется ему.

— Хвала тебе, Мяндаш-ёг! Я привел сородичей.

— Пусть войдут, — отвечает предок. — Ступайте, отцы и матери ждут вас. А ты, нойда, возвращайся.

— Я буду ждать тебя, — говорит Йокахайнену невеста, когда он отпускает ее руку.

— Лучше попроси у Маддер-Акка милости — пусть она позволит тебе снова родиться в Среднем мире, — возражает Йокахайнен. — А я не буду брать другой жены, пока ты не вернешься. Чтобы мы могли быть счастливы здесь, надо, чтобы наши дети помнили о нас там.

Но невеста качает головой.

— Я не успею родиться заново — очень скоро тун отправит тебя вслед за нами. Ты уж постарайся найти сюда дорогу…

Души, которые он привел, уже оставили его. Йокахайнен спиной чувствует холод — в щель между мирами дует ледяной ветер, жалит шею.

— Да, мне пора возвращаться, — говорит он и оборачивается…

…и обернувшись, Йокахайнен очутился в пещере. Никакой трещины больше не было, зато прямо перед ним, лицом к лицу, стоял разъяренный Рауни.

«Всё, конец», — подумал саами. Но эта мысль его не напугала и не огорчила. Он сделал то, что должен был сделать, он опередил и перехитрил туна — разве это не истинный подвиг? Жаль, что о нем никто не узнает…

Глядя в лицо учителя, Йокахайнен ждал смерти. Но куда делась ярость, только что бушевавшая в глазах Рауни? Тун радостно хохотал!

— Поздравляю, Йо! — Он хлопнул ученика по спине. — Ловко ты придумал! Не ожидал! Совместить похъёльскую и саамскую магию и отправить к предкам всех пятерых сразу!

Йокахайнен невольно покосился в сторону: вот лежат тела кучкой, и мертвая кровь их для ворожбы уже не пригодна. А души и подавно не догнать, они в доме предков. Чему же радуется тун?

С позволения туна, Йокахайнен скинул тела вниз со скалы. Завтра утром их найдут, если прекратится снегопад. Наверно, решат — замерзли в буране, не нашли дороги. А может, и поймут, в чем дело, — но как всегда промолчат.

  34