43 
Ехали они молча, ни один не проронил ни слова. Машина остановилась возле Жениного подъезда. Лена вышла первая и подождала, пока водитель вытащит из машины ее непутевого любовника.
— Да отпустите меня, никуда я не денусь.
— Не будешь пытаться убежать — иди сам.
— А этот зачем с нами идет? — Женя кивком указал на гориллу.
— На всякий случай! Он будет проводить наглядную агитацию.
— Лен, может, не надо?
— Надо, Женя, надо!
Женя отпер дверь, быстро заметил, что Кати, к счастью, дома нет, и впустил «гостей». Лена по-хозяйски осмотрела квартиру, обратив внимание на Катины вещи.
— О! Значит, она уже и живет у тебя! Первый раз такое с тобой, обычно ты практиковал быстрый трах, не обременяя себя обязательствами и совместной жизнью.
— Да что ты обо мне знаешь?
— Ya lo se[31]. Все что надо, знаю, и рассказ будет очень короткий, Женечка. Что про тебя рассказывать? Кобель, одним словом. Вот и весь сказ. Я же за тобой давно наблюдаю: ты и с Жанкой кувыркался, и с Риткой, и с другими бабами на стороне. Я терпела. Но чтобы вот так жить с кем-то — ты меня удивил! Но ты же вышвырнешь ее на улицу, как только надоест?! Правда?
Все это время она не смотрела на Женю, а ходила по комнате. Неожиданно она остановилась возле шкафа, где лежали мягкие игрушки. Она взяла в руки как раз того медвежонка, которого Женя подарил Кате, когда они шли из больницы. Какое-то время она его разглядывала.
— Отцом готовишься стать? Игрушки закупаешь?
— Это Катины.
— Она еще в куклы не наигралась, что ли?
— Это я ей подарил.
— Миленький. Ну вот что, голубок, я тебе покажу, что сделаю с твоей Катенькой. — Лена, не торопясь, порылась в сумочке и достала свой любимый брелок с опасной бритвой. — Сестричка мне уже порядком надоела, нам слишком тесно в этом городе. Если ты не уговоришь ее сделать аборт, то я… — она открыла брелок и хрипло рассмеялась, — сама его ей сделаю. Бесплатно, по-родственному.
Лена взяла мишку поудобней и ловким движением вспорола ему живот, из игрушки посыпался поролон. Женя опешил от такого сюрреализма, а после кинулся с кулаками на Лену:
— Ты дура! Что ты делаешь?!
Лена, несмотря на свой живот, ловко увернулась от Жени и крикнула шоферу:
— Куда смотришь? Придержи его!
Кинг Конг оттащил Женю и силой вдавил в диван, встав рядом и удерживая его там.
— Я же для тебя стараюсь, tonto. Хочу, чтобы всем нам было хорошо! Ну зачем хорошей девочке такой кобель, ты все равно никогда не изменишься — одни страдания ей достанутся. А тебе, я знаю, так хорошо, как со мной, в постели ни с кем никогда не будет! Так что можешь меня поблагодарить заранее, я все твои проблемы скоро решу. Ну а если ты не поймешь меня, то за все придется отвечать твоей подружке. — Лена вернулась к шкафу с игрушками и взяла другую. — Если же мер никаких не примешь, тогда я твоей querida[32] Катеньке все личико попорчу.
Она, улыбаясь, старательно разрезала морду зверюшке, после чего потрясла ее как следует, пока из нее не высыпался весь поролон.
— А потом может быть и так: «хрусть левая нога и пополам, хрусть правая нога и пополам!» — Лена, явно получая наслаждение от своей работы, отрезала игрушке лапки и бросала ими в Женю. — Знаешь, я ведь и тебе могу кое-что отрезать!
Она оглядела комнату:
— Ой, ой какая грязь, извини, что я напачкала у тебя. Ладно, я поеду, а ты подумай над моими словами. И даже и не думай смотаться с сучкой в Москву — я вас везде достану, мама не поможет.
Когда за незваными гостями закрылась дверь, Женя испытал нестерпимое чувство облегчения. Всплыло любимое лагутенковское: «Он порежет меня на меха…»[33] И с этой секунды он навсегда разлюбил «Мумий Тролль». Он долго сидел на диване, тупо оглядывая беспорядок в комнате. В себя он пришел от звонка в дверь. Женя заметался по комнате, не зная, что лучше делать — бежать к двери или убирать останки игрушек. Звонили все настойчивей, и Женя обреченно пошел открывать. На пороге стояла Катя.
— Привет! В клубе сказали, что ты заболел — температура и все такое, вот — лекарств принесла, но ты, я вижу, неплохо выглядишь. Столбом не стой — дай зайти.
Катя прошла мимо Жени и застыла на месте, не зная, как и реагировать на беспорядок.
— Оба-на! — с обидой в голосе протянула Катя. — Вот у тебя какая болезнь, ты, оказывается, плюшевый маньяк-расчленитель. Сначала даришь игрушки, а потом на куски режешь. — Она подобрала мишку со вспоротым животом. — Это была моя любимая. Что скажешь-то, чего молчишь?
43 
