40 
– Возможно, это пустяк, не имеющий никакого отношения к делу, – добавил Ребус.
– Возможно, – промолвила Жаклин Бальфур несколько секунд спустя, заполняя возникшую паузу.
– А мистер Бальфур сейчас дома?
– Он вернется позже. Муж сейчас в Эдинбурге. – Она посмотрела на телефон. – Никто ведь не позвонит, правда?… Друзья и партнеры Джона… Их просили не звонить, чтобы не занимать линию. И родственников тоже… Линия должна быть свободна на случай, если они позвонят. Но они не позвонят. Я знаю, что они не позвонят.
– Вы думаете – Филиппу не похитили?
Жаклин Бальфур отрицательно качнула головой.
– Что же тогда с ней случилось?
Она подняла на него покрасневшие от слез глаза. Под глазами залегли черные тени – следствие недосыпания.
– Она мертва. – Эти слова Жаклин произнесла почти шепотом. – Вы тоже так думаете, правда?
– Ну, сейчас еще рано делать какие-то выводы. Я знаю случаи, когда пропавшие без вести возвращались спустя несколько недель или даже месяцев.
– Несколько недель или… м-месяцев?… О-о, это ужасно!… Я бы предпочла знать наверняка, пусть даже случилось самое худшее.
– Когда вы видели Филиппу в последний раз?
– Дней десять тому назад. Мы ездили в Эдинбург, чтобы пройтись по магазинам. Просто пройтись – мы не собирались покупать ничего особенного. Мы пообедали в ресторане…
– Она часто приезжала сюда?
– О нет. – Жаклин Бальфур покачала головой. – Он… отравил ее, она стала словно чужая.
– Кто – он?
– Дэвид Костелло. Он отравил ее воспоминания, заставил ее вспоминать то, чего на самом деле не было. Когда мы виделись в последний раз, Флип… много расспрашивала о своем детстве. Она утверждала, будто была несчастна, будто мы не уделяли ей достаточно внимания, будто мы ее не хотели… Какая чушь!
– И вы считаете, что эти идеи вложил ей в голову Дэвид Костелло?
Жаклин выпрямилась, набрала полную грудь воздуха и резко выдохнула.
– Я в этом уверена!
Ребус задумался.
– Но зачем это ему понадобилось? – спросил он наконец.
– Просто он такой человек, – коротко ответила Жаклин. Очевидно, она считала, что это все объясняет, так как никакого продолжения не последовало. Вдруг у нее в руке зазвонил телефон.
Жаклин отыскала нужную кнопку и нажала.
– Алло? – Ее напряженное лицо слегка расслабилось. – Да, дорогой, это я. Когда ты вернешься?…
Дожидаясь конца разговора, Ребус вспоминал пресс-конференцию и то, как Джон Бальфур все время говорил «я» вместо «мы», словно его жена ничего не чувствовала, не переживала… Словно она вообще не существовала.
– Это Джон, – пояснила миссис Бальфур, давая отбой.
Ребус кивнул.
– Ваш муж много времени проводит в Лондоне, – сказал он. – Вам не бывает без него одиноко?
Она удивленно посмотрела на него.
– У меня есть подруги.
– Я так и думал. Очевидно, вы время от времени ездите в Эдинбург?
– Да, я бываю там раза два в неделю.
– Вы часто встречаетесь с деловыми партнерами вашего мужа?
Она снова посмотрела на него, слегка приподняв брови.
– Вы, вероятно, имеете в виду Раналда? Пожалуй, да, часто. Он и его жена – наши самые близкие друзья. А почему вы спрашиваете?
Ребус состроил озадаченную мину и даже почесал в затылке.
– Сам не знаю. Так, для поддержания беседы.
– Больше не надо.
– Не надо поддерживать беседу?
– Мне это не нравится. У меня такое ощущение, будто все пытаются что-то из меня вытянуть… Совсем как на деловых приемах! Джон всегда предупреждал, чтобы я держала рот на замке и никому ничего не рассказывала. Никогда не знаешь, кто может охотиться за информацией о банке и его клиентах.
– Но я не ваш конкурент, миссис Бальфур.
Она опустила голову.
– Да, конечно. Извините меня, пожалуйста. Я просто…
– Не надо извиняться, миссис Бальфур, – сказал Ребус и встал. – Это ваш дом, и здесь правила игры устанавливаете вы… Согласны?
– Что ж, если вы так считаете… – Лицо ее чуть-чуть просветлело, но Ребус готов был поклясться, что даже в отсутствие супруга миссис Бальфур здесь все играли по его правилам.
В особняке Бальфуров, куда его в конце концов пригласили, Ребус увидел двух своих коллег, удобно расположившихся в гостиной. Женщина-констебль, которую он мельком видел на крыльце, представилась как Николь Кэмпбелл. Второй полицейский работал в отделе уголовного розыска на Феттс-авеню. Звали его Эрик Моз, и к нему прилипло прозвище Мозг. Эрик сидел за столом, на котором рядом с блокнотом и ручкой стояли обычный проводной телефон, магнитофон и мобильник, соединенный с портативным компьютером. Установив, что последний звонок исходил от мистера Бальфура, Эрик повесил наушники на шею и теперь пил из пластмассового стаканчика клубничный йогурт. Увидев вошедшего Ребуса, он кивнул в знак приветствия.
40 
