27 
— Похоже, на этот раз чутье вас подвело, Род. Может быть, вы ошиблись насчет Брэда. Может быть…
— Черта с два!
С минуту она помолчала.
— И что вы собираетесь теперь делать?
— Выяснить, кто проболтался этому гаденышу.
— Ну, даже если это и так, какая теперь разница? Мне кажется, что мы теперь должны вырваться вперед, а не тратить время и силы на то, чтобы пригвоздить к позорному столбу Брэдли. Так ли он важен для компании? Кстати, я прочла те три книги по организации бизнеса, которые вы мне дали. Я их изучала до тех пор, пока у меня глаза не покраснели, и чувствую себя дура дурой, будто они написаны не по-английски, а на тарабарщине какой-то. Хотя я понимаю слова, они имеют другой смысл. Ну например: “доходы от вложений”, “соотношение между заработком и ценами”, “приток денежной массы”. Это поразительно, я никогда не слышала о Комиссии по ценным бумагам и биржам. А потом все эти правила и ограничения.
Он улыбнулся в телефонный микрофон.
— Об этом можете не беспокоиться, Элизабет. Вам и не нужно понимать все, пока еще не нужно, и долго будет не нужно. Я организовал пресс-релиз для журналистов, встречу с советом директоров, встречу с президентами компаний. Вы должны быть спокойной и очаровательной. Составители речей и докладов Тимоти — а теперь уже ваших — готовят черновики вашего выступления. Я сам буду на этих встречах, а также ваши исполнительные директора из штаб-квартиры.
"Это безумие”, — подумала Элизабет. Но теперь она уже зашла слишком далеко, чтобы сказать “нет”, даже если ей это и казалось единственно разумным. Вместо этого Элизабет заметила:
— Не понимаю, как вы сумели сохранить все это в секрете, Род?
— Карлтоны вовсе не хотели сообщать, что они уже больше не контролируют АХИ. Видите, Элизабет, они ждут, пока вы сдадитесь и признаете свое поражение.
— Что это — стратегия или тактика? — недоуменно спросила она.
— Вы изучили организационные карты?
— Да. Более или менее, — сказала она. И слава Богу, что он не видел ее гримасы.
— Ладно. Попытайтесь запомнить, какому имени соответствуют определенные функции. Хорошо? И не волнуйтесь, Элизабет.
— А Брэд там будет?
— Конечно. И Майкл тоже. Что же касается Уильяма Карлтона, то он теперь в Австралии, и лучше его не беспокоить. Ну, уж Лоретта, конечно.
Элизабет сглотнула.
— Элизабет! Пресса из-за всего этого обезумеет. Готовьтесь. Взрыв произойдет в ближайший месяц. Отклоняйте все предложения проинтервьюировать вас. Будьте тверды — вы еще не знаете, насколько настойчивыми могут быть репортеры “Форчун”. Ладно?
Что она могла сказать? Слова “никаких комментариев”, кажется, стали ее второй натурой.
— Когда предполагается первое заседание?
— Я пришлю вам нового исполнительного секретаря сегодня, и он все с вами обсудит.
— Это Адриан Марш. Верно?
— Да. Выпускник Гарвардской школы бизнеса.
Он начал заниматься вложением средств в банковское дело, а потом вошел в совет директоров АКИ пять лет назад. Женат, двое детей, умен, как черт. Как я уже сказал, он вундеркинд. Его впечатления о людях всегда поразительно верны и точны, и он знает все операции.
С минуту он помолчал. Потом произнес:
— Если вы с ним не поладите, сразу дайте знать.
— Не беспокойтесь. Я буду вести себя, как ангел.
— Еще один момент, Элизабет. Адриан лоялен. Он предан компании до мозга костей, и всех предателей мы выкорчуем своевременно.
"Предателей”, — подумала она. Точное слово — разве она не во вражеском стане?
— И вот еще что. Я сказал Адриану, что если он справится с этой задачей, то станет вице-президентом по вопросам стратегического планирования.
Адриан Марш, думала Элизабет, когда в этот же день он явился к ней домой, больше похож на громилу-телохранителя, чем на исполнительного секретаря. Крепко сколоченный, тяжелый, но не толстый, просто настолько мускулистый, что казался громоздким. У него была кожа оливкового цвета, глаза темные, а челюсть квадратная. Говорил он медленно, мягким и очень глубоким голосом, с явным акцентом. Кажется, добр, по крайней мере к ней.
— Я буду отчитываться только вам, миссис Карлтон, — сказал он, пожав ей руку и усаживаясь. — Вы можете мне доверять, хотя я понимаю, как вам трудно после всего кошмара, через который вы прошли. Я прекрасно знаю все операции. И знаю людей. Однако, если мои советы покажутся вам неприемлемыми, надо только сказать об этом. Я знаю, что мое имя “Адриан” мне не подходит. Все мои друзья зовут меня “Адман” [17]. Я буду отвечать почти за все. А теперь, если не возражаете, мне хотелось бы выпить стакан воды.
27 
