Особенно,... 
129 
В библиотеке воцарилась гробовая тишина, не нарушаемая даже дыханием. Все застыли в неподвижности, не веря своим ушам. Подобное затишье бывает только перед ужасающей бурей. Причем доминировавшее поначалу удивление постепенно сменялось нарастанием возмущения, гнева и закончилось неконтролируемым взрывом ярости. Все загалдели одновременно, не слыша и не понимая друг друга.
Первой со своего места вскочила ошарашенная Холли. Она отшвырнула стул в сторону с такой яростью, что он улетел в дальний угол библиотеки, а ее лицо стало пунцовым от невыразимого возмущения.
— Но это же абсурд! — взвизгнула она, вытаращив глаза на адвоката. — Как можно было отдать весь этот особняк Линдсей?! Это невозможно! Неслыханно! Я совсем недавно решила привести его в порядок!
Ройс схватил ее за руку и насильно усадил на место.
— Моя жена, Делмартин, похоже, совсем обезумела и просто не в состоянии следить за своими словами, но тем не менее она в чем-то права. Действительно абсурдно оставлять Линдсей весь этот особняк со всем имуществом. И при этом она оставила мне, своему единственному сыну и законному наследнику, всего лишь один миллион! Какой-то несчастный миллион долларов! Объясни мне, пожалуйста, что это означает?
Грейсон Делмартин проделал свою обычную процедуру с очками, протер их носовым платком, а потом спокойно взглянул на хозяина дома.
— Судья Фокс, я многие годы был верным адвокатом вашей матери, но никогда не был ее финансовым советником или доверенным лицом по части семейных дел…
— Чушь собачья! — грубо оборвал его Ройс. — Ты был ее главным советником все это время! Это ты все так лихо придумал? — В этот момент он гневно зыркнул на Линдсей, и его синие глаза внезапно потемнели от ярости. — В чем дело, Делмартин? Может быть, ты глаз положил на эту худосочную жердь? На эту высоченную и совершенно глупую кочерыжку?
Линдсей отпрянула назад и уставилась на отца глазами, ослепленными гневом. Конечно, ничего хорошего она от него никогда не ждала, но чтобы так грубо, так нагло и так жестоко…
— Судья Фокс, — решительно вторгся в разговор Грейсон Делмартин, — прошу вас быть более сдержанным и придерживаться общепринятых норм поведения… Свое мнение относительно вашей дочери можете оставить при себе. Мисс Линдсей является вашей дочерью, а не какой-то посторонней женщиной, решившей завладеть вашей собственностью. Кроме того, она еще и внучка миссис Гэйтс Фокс. Не забывайте об этом. Другими словами, она сейчас очень состоятельная женщина, так как получила большое наследство не только от своей бабушки, но и от матери, миссис Дженнифер Фокс. Поскольку она является единственной правонаследницей всего состояния, все вытекающие из этого последствия я обсужу с ней наедине, когда все будет закончено.
— Безумие! — вновь заорала Холли, вскакивая со стула. — Невиданная наглость! Я не потерплю этого! Эта старая ведьма обманула всех нас!
— Это дело никогда не будет закончено, — угрюмо пригрозил Ройс и повернулся к Сидни: — Ну, что ты обо всем этом думаешь? Ты одна здесь молчишь, как будто всем довольна. Один миллион. Сидни! Подумать только, что такое этот один проклятый миллион! Господи, и всего лишь пять миллионов твоей дочери! Готов держать пари, что эта старая сука сделала так, что ты не увидишь ни цента! Скорее всего и твоя дочь Мелисса ничего не увидит из этих денег. По крайней мере до тех пор, пока ей не исполнится двадцать пять лет. Что ты собираешься делать, черт тебя возьми?
Сидни лишь грустно усмехнулась на гневные тирады своего отца. Даже сейчас она выглядела как самая настоящая княгиня — гордая и высокомерная, с чувством необыкновенного собственного достоинства. Не удостоив отца ответом, она медленно повернулась к сестре и улыбнулась:
— Прими мои поздравления, Линдсей. Похоже, что ты даром времени не теряла и обставила всех нас, вместе взятых. Прекрасный исход, не правда ли? Теперь-то я понимаю, что имела в виду бабушка, когда говорила, что в тихом омуте черти водятся. А раньше я никак не могла сообразить, каких именно чертей и какой именно тихий омут она имела в виду. В любом случае я восхищаюсь твоим талантом манипулировать психикой других людей и еще раз поздравляю тебя с этой блестящей победой.
— Я ничего не делала и никем не манипулировала, — огрызнулась Линдсей. — Да и вообще это бред насчет чертей в тихом омуте, и тебе это прекрасно известно, Сидни. Матерь Божья, для меня это было такой же неожиданностью, как и для вас всех.
129 
