Сидевшие по сторонам от него Лина и Зина дружно взвизгнули.
— Цыц, соски! — строго прикрикнул Тюлень, опрокинул рюмку и только после этого посмотрел в указанном направлении. Там покачивался один призрак. Уже знакомый — голой девушки, с распущенными волосами и синюшными глазами.
— И здесь, — шепотом сообщила Гарита и указала пальцем между окнами. Там, наполовину скрытые в бревнах, светились еще две фигуры.
— Как они достали! — искренне возмутился Тюлень. Он выскочил в гостиную, вернулся с ружьем, дернул затвор.
— Стой! — вскочил Середин. — Не стреляй! Они же мертвые, им все равно. Только стены и мебель попортишь. Да еще, чего доброго, окна высадишь.
— Это верно, — тяжко выдохнув, признал тот и опустил ствол. — Ну, тогда давай еще по одной.
Выпили все. Хотя после вчерашнего кошмара появление призраков уже не вызвало воплей и паники, но присутствие мертвых гостей приятных эмоций не доставляло. Настроение у людей упало. Вместо того, чтобы получать от застолья удовольствие, они стали просто торопливо насыщаться, чтобы скорей уйти наверх. Вдруг Урсула взвизгнула, подпрыгнула на своем месте:
— Он там! Я его видела! Это страшный, большой! Как медведь! Он там, за окном! Я видела.
— Но ведь в дом ему не войти, правда? — чуть не ласково напомнил Тюлень. — Успокойся, садись, все хорошо. Олега, а где твой карабин?
— У стены…
Снаружи раздался грозный рев, топот, дом содрогнулся от страшного удара, в гостиной с грохотом разлетелись столы, одна из скамеек, распахнув дверь, влетела в столовую. Следом за ней внутрь шагнул волосатый монстр, головой цепляющий потолок, взревел, раскинув верхние лапы, когтями шаркнул по стенам — вниз посыпалась белая стружка.
— Бля! — Тюлень откинулся и, падая со скамьи, подхватил «помпушку».
Его «племянницы» завизжали, нырнули под стол и быстро поползли к другому концу, Урсула пригнула голову, антиквар свалился со скамьи, прижался к стене, Виктор схватил серединскую «Сайгу» и передернул затвор. Оба ствола загрохотали одновременно. Комната наполнилась белым едко-кислым дымом, вспышками, из груди и боков монстра полетели меховые клочья. Но чудовище только злобно заревело, отмахнулось лапами.
Первым умолкло ружье. Сергей жалобно заскулил, зажмурился и отвернул в сторону лицо, однако монстр не обратил на него внимания, двинулся на грохот карабина, поднял лапы. Щелчок — все, обойма кончилась. Виктор закричал, схватил «Сайгу» за ствол, размахнулся, ударил порожденье ночи по голове — и от взмаха лапы кувыркнулся далеко в угол. Наконец закричала и Гарита, втягивая голову, пытаясь перебраться за скамью — однако лапа опустилась на ее плечо, рванула к себе.
— Не-ет! — Виктор попытался встать, но ноги его заплелись, и он упал лицом вниз.
Женщина крутилась, пыталась вырваться, била чудовище слабыми кулачками, выла раненой белугой, но сделать ничего не могла. Трещала ткань блузки, с ног слетели туфли…
Во всем этом бедламе только Олег остался сидеть на своем месте. Он никак не мог совместить в голове два не сочетающихся друг с другом факта: наличие неуязвимого для пуль, гигантского мохнатого монстра и полное спокойствие примотанного к запястью креста. Однако тварь уже протащила свою жертву половину пути к выходу, а потому ведун сделал единственное, что мог сделать: поднялся, обогнул стол и выпрямился в дверях.
Монстр низко зарычал, угрожающе вскинул лапу. Олег кивнул и вытянул саблю:
— Ну что, обезьяна, потанцуем?
Тварь замерла, покачалась на месте, наклонилась вперед и зарычала еще громче. Ведун вскинул клинок, уперся им в горло чудовища, мягко нажал, показывая серьезность своих намерений. Уродец поначалу вроде даже не почувствовал боли, но уже через пару секунд отпрянул, отпустил Гариту и ринулся вперед, пытаясь дотянуться до головы Олега.
Середин привычным, наработанным долгим опытом движением отбил выпад врага, чуть приседая и делая нырок вперед, потянул оружие за собой и широким взмахом рубанул монстра поперек груди. Тот попятился, словно его огрели дубиной, крутанулся, тихо простонал и, подхватив скамью, метнул ее в окно. Стекло посыпалось сверкающим ливнем, а незваный гость прыгнул на скамью, наполовину вылезшую наружу, сделал два шага и скакнул в проем.
— И это все? — Олег, так толком и не вступив в бой, не выплеснув свой адреналин в жестком поединке, испытывал одно разочарование. — А как же мы?