Особенно,... 
66 
— А я-то подумывал немного позабавиться с девчонкой, Эйбл. Да я палкой до нее не дотронусь! У нее скорее всего французская болезнь!
— Это леди, парень, — пояснил Эйбл. — Настоящая английская леди.
— Господи! — повторил Нед, энергично почесывая голову, и Арабелла вздрогнула при мысли, сколько вшей гнездится в этих лохмах.
— Это даже к лучшему, что ты брезгуешь задрать ей юбчонку, Недди, потому что капитан приказал оставить девчонку в покое, и пообещал содрать шкуру с любого, кто дотронется до нее.
— Пожалуйста, — взмолилась Арабелла, — Скажите, куда направляется судно.
— Возьми свой обед, девушка, — посоветовал Эйбл, сунув ей в руки миску с жирным бурым варевом.
Желудок Арабеллы судорожно сжался, и она, сама того не сознавая, покачала головой.
— Лучше тебе поесть, девушка, иначе к тому времени, как мы доберемся до Орана, ты помрешь с голоду, — настаивал Эйбл.
— Оран, — тупо повторила Арабелла. — Это город в Алжире.
— Да, — насмешливо кивнул Эйбл.
— Немедленно отправьте меня домой. Обещаю, отец обогатит вас! Приведите мне своего капитана, прошу вас.
— Интересно, твой па так же уродлив? — осведомился Нед, вопросительно поднимая брови. — Если нет, он скорее всего заплатит, чтобы мы увезли тебя подальше.
Арабелла вскипела от неудержимого гнева, и, потеряв голову, швырнула миской в Неда. Тот с воплем отскочил, смахивая с лица и груди куски жилистого мяса.
— Ах ты, сучонка! — — заревел он.
— Нет, Недди, не смей! — вмешался Эйбл. — К завтрашнему вечеру она забудет, как задирать нос!
— Точно, — прошипел Нед, — и дня не пройдет, как станет на коленях вымаливать корочку хлеба!
— Приведите своего капитана!
Эйбл, запрокинув голову, заразительно рассмеялся, и, неожиданно шагнув к Арабелле, стиснул грязными пальцами ее подбородок.
— Да, девушка, скоро ты будешь тише мыши!
Нед громко вторил его смеху. Арабелла молча смотрела, как мужчины, хлопая друг друга по спине, направляются к лестнице.
— Не уносите фонарь! — крикнула она им вслед, но Эйбл не обратил на нее внимания. Крышка люка со стуком захлопнулась, и девушка снова очутилась во мраке. И тут же услышала тихое поскребывание. Подавив вопль, она свернулась в клубочек. Обнаглевшие крысы, чавкая, поедали разлитый обед.
Никколо Канова поднял воротник плаща, стараясь укрыться от резкого ветра, дувшего с моря. Он спешил домой, к назойливой, вечно ноющей жене. Оставалось лишь надеяться, что выпитое бренди заглушит ее визгливый голос. Ему показалось, что за спиной звучат чьи-то шаги. Остановившись, Никколо прислушался. Никого. Он покачал головой и засвистел, но свист внезапно замер на губах. Прямо перед ним возникла закутанная в черное фигура. Незнакомец был в маске. В руке он держал кнут.
— Кто вы? — прохрипел Никколо.
— Я ищу графа де ла Валля, — ответил человек ледяным, как сама смерть, голосом.
— Я не видел его нынче, — пробормотал Никколо, хватаясь за рукоятку парадной шпаги.
— Верно, ведь сегодня члены клуба не собирались! Подумать только, что вам, свиньям, не удалось обесчестить еще одну несчастную девушку!
— Кто вы! — снова взвизгнул Никколо. — Я ничего не знаю!
Он неуклюже повернулся и побежал к пристани. Но незнакомец не отставал, и вскоре стальные пальцы впились ему в плечо. Никколо попытался сорвать маску с его лица, но, получив увесистый удар кулаком в челюсть, рухнул на колени, пронзенный невыносимой болью. Голова кружилась.
— Ты, жалкий ублюдок! Где граф? — Никколо тупо уставился на мужчину. — Королева скоро узнает правду о стае шакалов, к которой ты принадлежишь, — хрипло продолжал незнакомец. — Твой бесценный граф привел вас на плаху!
Никколо не мог шевельнуться от страха.
— Я вам не верю! — вскричал он. — Эрве не стал бы… — Он осекся, но тут же выпалил: — Я скажу вам имена других членов, если освободите меня!
— Трусливая свинья! — произнес закутанный в черное человек. — Последний раз спрашиваю: где граф?
— Не знаю! — взмолился Никколо. — Кто вы? Незнакомец рассмеялся, и Никколо, вскочив, выхватил шпагу.
— Я убью тебя!
Мужчина последовал его примеру и издевательски поманил Никколо пальцем.
— Подойди, мой храбрый петушок!
Никколо с яростным воплем ринулся на врага, но тут же понял, во что ввязался. Противник легко, словно танцуя, уворачивался, и смертельное острие уже успело разорвать рукав Никколо. Он пытался отпрянуть, но холодная сталь сверкала перед глазами, не давая отступать. Острая боль пронзила живот. На панталонах расплылось красное пятно.
66 
