68 
Сверху донесся взрыв телевизионных шумов: стрельба из лучевых пушек, лающие команды, имеющие отношение к оружию будущего. По лестнице простучали быстрые шаги, и в комнате объявилась девочка. На вид ей было лет семь-восемь, светлые волосы были собраны сзади в хвостик, из-за чего ее глаза казались чуть раскосыми.
— Мам, можно я схожу к Роберте? Тэмми и Гейл собираются.
— Я думала, это Роберта придет к нам.
— Ну пожалуйста, мам, пожалуйста!
Миссис Ферье посмотрела на часы.
— Ну хорошо. Только вернись к обеду.
— Ура-а!
Девочка исполнила коротенький танец и выскочила за дверь.
— Какая славная, — заметила Делорм. — Уверена, она вам не дает скучать.
— Слава богу, Сэди еще маленькая. Вот из-за ее сестры мы уже начинаем переживать. Вообще-то ей уже пора быть дома. У вас есть дети? Наверное, нет, судя по тому, в какой вы форме.
— Я не замужем, — ответила Делорм и подошла к стене, чтобы получше рассмотреть фотографии. Одновременно она попыталась заглянуть в соседнюю комнату, но дверь была наполовину притворена, к тому же за ней царил полумрак.
— Неплохие снимки, — заметила она. На снимках были яхты, люди, деревья, поезда, жилые дома, другие строения. По качеству они значительно превосходили ту порнографию, которую прислали из Торонто. Впрочем, это еще ничего не значило. Даже профессионал может снизить планку, если окажется в тисках похоти.
Миссис Ферье встала и подошла к ней; от хозяйки вдруг повеяло лимонным мылом.
— Вот Сэди, — проговорила она, указывая на четырехлетнюю девочку, сидящую верхом на сенбернаре. — Снято несколько лет назад, когда мы только-только завели Людвига. Уж как она издевалась над псом. Бедняге приходилось всюду ее возить, как будто он пони. Неудивительно, что теперь он все время спит, правда, Людвиг?
— Вы сказали, у вас есть еще одна девочка?
— Алекс. Алекс терпеть не может, когда ее снимают. Она даже сорвала свои старые фотографии, которые мы делали. В тринадцать лет подростки так… страстно ко всему относятся.
— А сейчас Алекс дома?
— Нет, в эти выходные она в Торонто, у своей двоюродной сестры.
Делорм услышала, как открывают входную дверь.
— А вот и Андре, — объявила миссис Ферье. — Он сумеет вам больше рассказать о пристани.
Из прихожей донесся громкий вздох, а затем — стук скинутой обуви.
— Господи, как я вымотался. — Это тоже из прихожей.
— Мы здесь, — крикнула миссис Ферье.
— Мы? — Мистер Ферье вошел и протянул руку Делорм. — Андре Ферье, — представился он, не дав своей жене возможности их познакомить.
— Лиз Делорм.
— Мисс Делорм — детектив, — объявила миссис Ферье. — Она расследует что-то, что случилось на пристани. Какое-то насильственное преступление.
— На пристани? Господи, а против кого было насилие? Хотя вы, наверное, не имеете права мне говорить.
— Не имею. Вы будете не против, если я задам вам несколько вопросов, мистер Ферье?
— Конечно-конечно. Если я смогу вытянуть ноги. Только что сделал девять лунок в Пайнгроуве, все ноет.
— Разве сейчас не холодновато для гольфа?
— Это вы моему шефу скажите. Он просто фанатик. Дорогая, у нас есть лишняя диетическая кока-кола или еще что-нибудь для нашего детектива?
— Ничего не надо, — возразила Делорм. — Все в порядке.
Андре Ферье расположился среди диванного хаоса. Он был умеренных пропорций, широк в плечах, в лучшей форме, чем можно было бы ожидать от продавца. Недлинные каштановые волосы едва прикрывали его уши и воротник.
Возможно, решила Делорм. Не исключено, что это и есть тот тип с фотографий, только сейчас волосы у него короче. Она хотела увидеть его яхту, увидеть ее сейчас же, но она не желала, чтобы он насторожился. Она снова запустила свою серию вопросов. Она уже натренировалась задавать их так, чтобы создавалось впечатление, будто она суживает круги вокруг насильственных действий, которые могли иметь место во время какой-то разнузданной вечеринки, возможно — среди разбушевавшихся подростков.
Отвечая на вопросы, мистер Ферье лениво потягивал свое питье. Казалось, все это его совершенно не встревожило.
— Вы много времени проводите на ногах? — вдруг спросил он. — Вам часто приходится стоять при вашей работе?
— Сейчас уже нет, — ответила Делорм. — В этом главное преимущество, когда перестаешь носить форму.
— А я почти весь рабочий день топчусь в салоне, разговариваю с клиентами. Вы поразитесь, насколько это изматывает. Видимо, потому-то шеф и заставляет нас все время играть в гольф. Прирожденный садист.
68 
