ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>

Угрозы любви

Ггероиня настолько тупая, иногда даже складывается впечатление, что она просто умственно отсталая Особенно,... >>>>>

В сетях соблазна

Симпатичный роман. Очередная сказка о Золушке >>>>>




  57  

— Сарафан перепачкала, — пожаловалась девушка, обходя подопечного. — У тебя и на спине ссадины, кровоточат они. Так что…

Теперь Рада стояла перед ним, занимаясь спиной ведуна. Он понимал, что так девушке просто сподручнее, что, прижимаясь к мужчине, она может сильнее втирать мазь… Но что-то изнутри нашептывало: она не стесняется тебя… Она показывает себя тебе…

— Прости меня за брата… — выдавил Олег.

— Не думай о нем сейчас. — Рада вздохнула, полная грудь колыхнулась, и словно электрический ток пробил Середина сверху донизу. — Что было, того не воротишь. Глеб сам виноват, а уж когда за тебя схватился, поздно стало. А ты смелый, не отступишь… Жалко мне тебя.

— Еще ничего не ясно, — усмехнулся Середин. — А отступать мне по призванию не положено. Мое дело находить и изничтожать нежить.

— Нежить, она всякая бывает. Есть послабее, есть посильней… — Рада закончила втирать мазь, отстранилась, глядя на Олега. — Ходишь всегда один, некому даже постричь тебя. Хочешь, постригу?

— Нет… — Руки Олега сами легли на ягодицы девушки, потянули ее обратно. Ведун зарылся лицом в мягкую грудь, втянул носом запах свежего, молодого тела. — Не хочу. Не теперь.

Рада молчала, гладила его по голове. Олег все никак не мог решиться, мысли в голове путались, заплетались. Глеб, Всеслава, Борис, чародейка… Надо что-то делать немедленно, сейчас же, но нет сил встать и уйти.

— Поешь, — попросила Рада, будто прочтя его мысли. — Не уходи так. А я ждать буду — вдруг вернешься.

Она отошла от него, и Олег не пытался удержать. Глупо все, глупо… Пришел на ум тот старик из корчмы, что укорял ведуна за бедный вид, за то, что о себе не думает. Все верно. Только раньше Середин оправдывал себя тем, что нечисти от него спасу нет, а теперь вот сам попал, как кур во щи.

Не успел он об этом подумать, как те самые щи с курятиной появились на столе. Вслед за ними каша, хлеб, сметана, квас… Накрыв стол, Рада уселась напротив, подперла рукой подбородок.

— Ешь, не смотри на меня, — попросила она.

— Глядя на тебя — вкуснее, — улыбнулся ведун, но девушка осталась печальной. — Ты прости, что я так…

— Я не сержусь. Знаю, что ни на кого в деревне не похожа, знаю, что смотрят на меня мужики. Только мне оттого пользы нет, потому что боятся они. Да мне и не нужно… Вот и ты почувствовал, что не нужно прикасаться ко мне.

— Нет… — Олег положил ложку. — Не в этом дело!

— В том, — убежденно перебила его Рада. — Я ведь в самом деле не знаю, чья я дочь. Отец у нас с Глебом был пришлый — богатырь, с тебя ростом. Но я на него не похожа, и на мать не похожа. Люди всякое говорят… И боятся. Такая уж моя судьба — нетронутой оставаться. Ты ешь, а я сейчас старые отцовы вещи достану. Они хорошие, а носить некому.

Олег хотел остановить Раду, но она уже выскользнула в дверь, а еда распространяла умопомрачительные запахи. После ночи в лесу он и куску хлеба был бы рад — а тут целый пир… Почему-то стыдясь себя, Середин за обе щеки принялся уговаривать угощение.

— Вот, тут и куртка, и порты, и рубаха! — Рада вернулась с ворохом одежды, как раз когда Олег закончил с едой. — Только сапоги сносил Глеб, нога-то у них одна. Оденешься, будешь на человека похож — глядишь, нечисть тебя и испугается! — Девушка невесело улыбнулась. — Неужели пойдешь ночью в лес, Глеба искать?

— Пойду.

— И что же будет?

— А чему быть, то и будет! — Олег допил квас, поднялся с лавки. — Спасибо тебе, хозяйка, за угощение. А за брата прости…

— Не держу зла, я же сказала! Ты не виноват. Что ж, я тебе в светлице постелила, иди, спи…

Она отвернулась, Олег заметил, как мелко подрагивают ее плечи. Он подошел, осторожно обнял девушку, поцеловал в затылок.

— Не нужно! — попросила она. — Не неволь себя.

— Я и не неволю. — Середин повернул Раду к себе, поцеловал сперва один, потом другой заплаканный глаз.

— Люба тебе?

— Очень… — Он неловко подхватил ее на руки, понес к дверям, рассчитывая найти за ними достаточно широкое ложе. — Все еще устроится, Рада! Вот увидишь! И умруна одолеем, и Всеславу найдем, и брату твоему поможем!

— Глебу не помочь, — прошептала девушка, легко целуя ведуна в небритые щеки. — А Славушку найди: маленькая она, жаль, если пропадет за чужие грехи…

«Вот и чародейка была маленькой, ни в чем не виновной, — вспомнил Олег, укладывая Раду поверх пухового одеяла. — О чем думал Элокай, выкрикивая в последнюю минуту заклинание? Хотел отомстить убийцам — или пытался дать дочери хоть какую-то жизнь? Скорее второе, иначе для себя бы выбрал судьбу умруна, не для нее. И теперь она, такая безвинная, творит зло. Творит, может быть, и вправду не сознавая, что творит…»

  57