Сначала, вроде бы ничего, но потом стало скучно, ггероиня оказалась какой-то противной... 
47 
— Зомби? — догадался Килбурн. Староста кивнул.
— И в армии их с каждым днем все больше. В охране короля теперь только эта нежить, и среди внутренней стражи много встречается.
— Так-так, — наклонился над столом Килбурн. — А моя гвардия уцелела? Кто из прежних полковников еще жив? Расскажи-ка, что знаешь, да поподробнее.
Пока пожилой крестьянин сбивчиво и многословно вел свой рассказ, Килбурн впервые за много дней наслаждался горячим картофельным супом, который подала ему хозяйка, и рассматривал обстановку избы. «Да, в прошлом году, когда я наезжал в эти края, Юлиус жил побогаче! Еды мало, в доме воняет какой-то гнилью, а простым мужикам, наверно, еще хуже. Мои шансы на успех растут!» Вспомнив о Сите, он оглянулся и увидел, что девушка дремлет, положив голову на стол. «Совсем расклеилась. Одна обуза, — с раздражением подумал лорд, — с нее все и пошло. Не выпусти она зачем-то этого упыря, сидел бы я сейчас в Авадоне, а не крался по придорожным кустам, как разбойник!» Не переставая слушать старосту, Килбурн пихнул Ситу кулаком в плечо. Девушка медленно подняла голову, посмотрела вокруг себя бессмысленным взглядом и снова уронила голову на стол.
«Что-то здесь не то, — с тревогой подумал старый лорд — Она, конечно, устала, но не до такой же степени! Уж не опоили ли ее? С этого жулика станется!» Для проверки он крепко ущипнул ее за руку под столом, но Сита даже не пошевелилась. Килбурн похолодел.
— Вот так, значит, обстоят дела в бывшем вашем войске, — закончил свой рассказ староста. — Я, конечно, подробностей не знаю…
— Понятно, — прервал его Килбурн. — Ну, добрый Юлиус, спасибо тебе за кров и пищу. А теперь бедственные обстоятельства вынуждают нас отправляться в путь.
— А то остались бы переночевать, — с явным облегчением произнес староста. — Паренек-то ваш, видать, совсем сомлел.
— Это уж мое дело, — огрызнулся Килбурн и принялся трясти Ситу. Только после того, как он без церемоний вылил ей на голову ковш воды, девушка смогла, шатаясь, подняться из-за стола. Староста предупредительно предложил в проводники одного из своих сыновей, но Килбурн не менее любезно отказался. Интуиция подсказывала ему, что надо уходить, и быстро, пока неведомая ловушка не захлопнулась. Поддерживая полубесчувственную племянницу, Килбурн простился со старостой и устремился к реке настолько быстро, насколько позволяли подозрительно ослабевшие ноги.
Юлиус задумчиво наблюдал, как бывший король, волоча за собой оруженосца, исчезает в ночной темноте. Он потрепал бороду, почесал в затылке, сплюнул, пробормотал: «Эх, служба!» — и вернулся в избу. «Беги в караулку, скажи, что лорда Килбурна видели в деревне, — приказал он младшему сыну, — а что был у нас, молчи!» Когда парень убежал, Юлиус еще раз глубоко вздохнул и открыл дверь в соседнюю комнату. Оттуда шибануло таким тошнотворным запахом гнили, что ему пришлось зажать нос.
— Пора бы уж привыкнуть, — раздался хриплый скрежещущий голос. Старший сын старосты сидел у окна, лениво отгоняя мух когтистой рукой. Его сероватое лицо было покрыто черными пятнами и плесенью.
— Неважно выглядишь, сынок, — не удержался Юлиус.
— Глоток свежей крови, и от живого не отличат, — ухмыльнулся зомби.
— Ну ты все слышал, о чем мы говорили? Тогда ступай за ними. У Килбурна оказалась слишком крепкая голова, но его мальчишка уже готов. Если он его не бросит, далеко не уйдет.
— От меня не уйдут, — бесстрастно проскрипел зомби и выскользнул за дверь.
Юлиус уныло посмотрел ему вслед. «А что делать. Не я, так меня. Хоть не в моем доме… А как хорошо жилось при Килбурне!» — ностальгически подумал он и пошел спать, вспоминая прежние счастливые дни.
Глава 19
Джобар размышляет
Уже больше часа Джобар сидел у костра и полировал свой меч, пытаясь таким образом погасить бесцельный гнев. Сталь уже блестела как стекло, но варвар упорно тер ее суконкой, сжав зубы и не отрывая неподвижного взгляда от лезвия. На почтительном расстоянии от костра расположились гоблины, готовые в любую секунду разбежаться во все стороны. Когда Джобар пребывал в подобном настроении, находиться в пределах его досягаемости было опасно для жизни.
Костер уютно потрескивал, звезды в небе напоминали россыпь самоцветов. Воздух был теплым и свежим. Раньше в такие ночи в ставке варваров гремели застольные песни и хохот, и земля содрогалась от топота танцующих ног, и запасы пива казались бесконечными в огромных бочках. Но нынче в столице, восставшей против своего повелителя, воцарилось грозное молчание.
47 
