– Это еще почему?
– Видишь ли… наместник короля в Гарбене очень тепло о нем отзывается. Его характеристики, достаточно исчерпывающе характеризуют Дорна, как порядочного человека.
Так! Тепло!
– Тогда, если можно, у меня вопрос имеется…
– Какой же? – похоже, что моя персона уже не вызывала у Старика особенного интереса. Тут бы мне и закруглить разговор… да и ноги сделать потихонечку. Но я уже закусил удила.
– Известно, из кого состоит охрана Дорна? И сколько их, кстати говоря?
– А тебе зачем?
– Ответь на мой вопрос и я, если все совпадет, много чего смогу пояснить.
– Хорошо. У него в охране двенадцать человек. Все – бывшие солдаты.
– Дорн, естественно, ведет торговые дела с представителем короля? И снабжает гарнизоны королевских войск?
– Ну, как попутный груз… Стоп! Откуда ты это знаешь?
– Помимо этого у него эксклюзив на торговлю с местной верхушкой. Так ведь?
– Так. Ты не ответил на мой вопрос!
– И на рынке приказчики Дорна ходят по рядам только для набора попутного груза. Весь основной торг и загрузка каравана происходят вдали от посторонних глаз.
– Возможно…
– А каким образом происходит снабжение королевского представителя? Кто и каким образом доставляет ему необходимые припасы?
– Я не купец. Откуда мне знать?
– Как давно увеличились поступления денег в казну? Годиков пять назад?
– Этого ты знать не мог! – Старик поставил напротив меня стул и сел, обхватив спинку сильными руками. – Извини, но тебе придется ответить на эти вопросы! И пояснить источник такой странной осведомленности.
И здесь я попал! Последний кусочек мозаики встал на свое место с тихим щелчком. Старик подтвердил мою догадку насчет казны!
– Не только отвечу, но и кое-что любопытное расскажу! Только уточню кое-что. Моей личностью, как я понимаю, тоже интересовались. И выяснили не так уж и много. Я прав?
– Да. Сведений очень мало. Как, впрочем, и о большинстве жителей королевства. Ты здесь не исключение. Был бы военачальник или чиновник – другое дело, за такими людьми смотрят.
Вот как? У них тут служба внутреннего контроля есть? Полезная новость, учту.
– Тогда – перейдем к делу.
Я плеснул себе еще вина, уселся поудобнее.
– Сразу оговорюсь. Имен многих не знаю, в званиях и должностях путаюсь. Поэтому, буду называть чиновников на армейский манер.
Старик кивнул головой. Похоже, ему и самому так было проще.
– Я весь внимание! Рассказывай!
– Только не надо думать, что я вхож в какое-то тайное общество или подслушал секретные разговоры высокопоставленного чиновника. В каминную трубу лазить тоже не могу. Их служанок не соблазнял, хотя и не имею ничего против этого. Все, что я хочу рассказать – плоды тщательного анализа сведений, полученных из самых разнообразных источников.
– Хм! Если ты, таким образом, хочешь привлечь к себе внимание – это произошло. Просто так, Сандр, ты отсюда уже не уедешь.
– А что, было желание нас спровадить?
– До начала этого разговора, да. Было такое желание.
– Да… надо было этим воспользоваться…
– Извини! – Старик развел руками. – Сам напросился!
– Ну что ж… тогда начнем. Как давно существуют "быстрые дороги"?
Старик призадумался.
– Лет шесть… если говорить о том моменте, когда стало ясно, что это не единичное явление.
– Ага! Ну так вот, я сейчас попытаюсь объяснить некоторые интересные моменты. И мы вместе попробуем отыскать решение, если таковое не будет видно со всей очевидностью. Ручаюсь, это снимет большинство вопросов, которые ко мне накопились.
– Хорошо, не возражаю.
– Итак, первое. Заметь, я не знаю этого точно, но имею все основания думать, что здесь я прав. Большинство из разбойников – в прошлом служили в армии.
– Это общеизвестный факт!
– Именно в тех местах, где они и занялись новым для них делом.
– Вполне объяснимо. Они знают эти леса.
– Согласен. Тогда ответь мне, пожалуйста, на вопрос – почему армейские операции против разбойников так неэффективны? А вот баронские дружины вешают членов шаек гораздо чаще! Почему?
– Ну… они лучше знают данные места и, как следствие, ловят шайки успешнее и чаще.
– Да? А у меня на этот счет мнение прямо противоположное! Армия лучше знает дороги, а баронские дружины – леса. Почему?
– И почему же, как ты думаешь?