Особенно,... 
46 
Линда вышла на свет. Впечатление было такое, будто она без подготовки шагнула на сцену.
— Мне тоже страшно, — сказала она.
Ее окружали мокрые и усталые лица. Только ее отец выглядел по-прежнему напряженным. Он будет вне себя от ярости, подумала Линда. Но она считала этот шаг необходимым, и она его сделала.
— Мне тоже страшно, — повторила она и рассказала все про исчезновение Анны. Она старалась не глядеть на отца. И постаралась вспомнить все детали, не давая волю охватившему ее страху — только сухой перечень того, что она знала, и сделанные ею выводы.
— Мы все это проверим, — ледяным тоном сказал отец, когда она закончила.
В ту же секунду Линда пожалела о своем выступлении. Я этого не хотела, подумала она. Я это сделала только ради Анны, а не для того, чтобы тебя подразнить.
— Я знаю, — сказала она. — Я поеду домой. Мне здесь нечего делать.
— Это ведь ты нашла «веспу»? — спросил Мартинссон. — Или не ты?
Отец кивнул и повернулся к Нюбергу.
— Может, кто-нибудь со светом проводит Линду до машины?
— Я сам ее провожу, — сказал Нюберг. — Мне надо в сортир. Не хочу гадить в лесу, тогда собаки вообще ничего не унюхают.
Линда выкарабкалась из оврага. Только сейчас она заметила, насколько устала и голодна. Нюберг шел перед ней и освещал тропинку. Они встретили кинолога с собакой. Собака шла медленно, грустно повесив хвост. Свет фонаря плясал на темных ветвях. Ночное ориентирование, подумала Линда. Охотники за тенями. Когда они пришли на стоянку, Нюберг пробормотал что-то невразумительное и скрылся. Вдруг ее ослепила фотовспышка. Заграждение охраняли несколько постовых полицейских из отдела охраны порядка. Она села в машину. Кто-то из патрульных приподнял желто-голубую пластиковую ленту, и она выехала на дорогу. Уже подъехало несколько машин, у заграждения стояли любопытные в ожидании, когда что-нибудь начнет происходить. Она вновь мысленно надела свою полицейскую форму. Не мешайте, мысленно приказала она. Совершено тяжкое преступление. Не мешайте нам работать. На нее нахлынули воспоминания.
Кинополицейские, называли они себя в училище. Они проводили вместе долгие вечера, пили вино и пиво и играли в будущее, прекрасно понимая, что в основном им предстоит урезонивать пьяных и мягко журить юных воришек. Но в любой профессии есть место мечтам. Врачи, спасающие людей от смерти. Окровавленные халаты, непобедимые герои. Так и с ними, юношами и девушками, которым вскоре предстоит надеть мундиры. Они тверды, быстры, сильны и непобедимы.
Она встряхнулась — долой такие мысли. Ты еще даже не полиция!
Она незаметно для себя начала гнать и, обнаружив это, снизила скорость. На дорогу выскочил заяц, глаз его блеснул в свете фар. Она резко затормозила. Заяц исчез. Линда глубоко вдохнула, чтобы унять сердцебиение. Уже подъезжая к шоссе, где то и дело проносились машины с зажженными фарами, она свернула на придорожную стоянку, выключила двигатель и фары. Вытащила телефон, но не успела набрать номер, как раздался звонок. Это был отец. Он был разъярен:
— Что ты имела в виду, когда обвинила меня, что я плохо работаю?
— Я тебя ни в чем не обвиняла. Я просто боюсь за Анну.
— Никогда этого больше не делай. Никогда и ни при каких условиях. Иначе я лично прослежу, чтобы сократить твое пребывание в Истаде до минимума.
Не успела она ответить, как он прервал разговор. Он прав, сказала она себе и хотела позвонить ему, чтобы попросить извинения, но раздумала. Он еще в ярости. Через несколько часов, когда он остынет, с ним можно будет разговаривать.
Но с кем-то ей надо было поговорить. Она набрала номер Зебры — занято. Она медленно сосчитала до пятидесяти и позвонила снова. Все еще занято. Сама не зная зачем, она набрала номер Анны. Занято. Она вздрогнула и решила, что ошиблась номером. Тщательно набрала номер еще раз — занято! Ее захлестнула радость. Анна вернулась! Она завела мотор, включила фары и выехала на дорогу. Слава богу! Расскажу ей, что может произойти, если человек забывает про назначенное кому-то время.
17
Линда вышла из машины и посмотрела на окна Анниной квартиры. Темно. Страх возвратился. Но телефон был занят. Она набрала Зебру, и та ответила в ту же секунду, как будто стояла и ждала звонка.
— Это я. Ты сейчас не с Анной говорила?
— Нет.
— Точно?
— Я, по-твоему, не знаю, с кем говорю? Что, было все время занято? Я ругалась с братиком. Он хочет занять у меня денег, а я не даю. Он мот. У меня в банке всего четыре тысячи — это все мое состояние. Они хотят в складчину купить грузовик и возить какие-то товары то ли в Болгарию, то ли из Болгарии…
46 
