ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Мода на невинность

Изумительно, волнительно, волшебно! Нет слов, одни эмоции. >>>>>

Слепая страсть

Лёгкий, бездумный, без интриг, довольно предсказуемый. Стать не интересно. -5 >>>>>

Жажда золота

Очень понравился роман!!!! Никаких тупых героинь и самодовольных, напыщенных героев! Реально,... >>>>>

Невеста по завещанию

Бред сивой кобылы. Я поначалу не поняла, что за храмы, жрецы, странные пояснения про одежду, намеки на средневековье... >>>>>

Лик огня

Бредовый бред. С каждым разом серия всё тухлее. -5 >>>>>




  94  

— А вы кто?

— Я из полиции. Линда Валландер.

Почти правда, подумала она. Во всяком случае, не то чтобы полная ложь.

— Как можно было взять и поджечь всех этих зверьков? Говорят, там и лошадь была?

— Нет, — сказала Линда. — Лошадей в зоомагазинах не продают. Требуется специальная конюшня. И потом, лошадей в клетках не держат. Лошадей держат в стойлах. Так что же вы видели?

— Не что, а кого. Мужчину.

— И что он делал?

— Поджег магазин, и все звери сгорели. Я шла от стоянки у театра — мне надо было несколько писем отправить. На полпути к почте, ну, примерно в квартале отсюда, заметила, что за мной кто-то идет. Я даже вздрогнула — до того он беззвучно шел. Я его пропустила. А потом пошла за ним, тоже почему-то тихо. Но через несколько метров вспомнила, что забыла письмо в машине. Пошла назад, взяла письмо и пошла на почту.

Линда подняла руку.

— Сколько времени у вас ушло, чтобы вернуться к машине и взять письмо?

— Три-четыре минуты. Машина была у театра.

— И что случилось, когда вы шли на почту? Вы его опять увидели?

— Нет.

— А когда проходили магазин? Что вы видели?

— Не знаю. Может быть, кинула взгляд в окно. Я не особенно интересуюсь черепахами и хомяками.

— И что вы увидели?

— Ну, там всегда такой голубоватый свет внутри.

— Откуда вы знаете?

— Я отправляю письма несколько раз в неделю. Каждый раз ставлю машину у театра, каждый раз прохожу мимо зоомагазина и каждый раз вижу синюю лампу. Она, наверное, для подогрева. Самое большое для меня удовольствие в жизни — писать письма, причем от руки, и отправлять их по почте. Я — член антиэлектронной мафии.

— А что дальше?

— Отправила письма и пошла назад. Это заняло еще от силы три минуты.

— И что потом?

— Магазин взорвался. Мне, во всяком случае, так показалось. Я как раз шла мимо, когда раздался взрыв. Меня даже тряхнуло. И яркий свет. Я бросилась на землю. А потом там начало гореть. Мимо меня какой-то зверек промчался, на нем шерсть горела. Жуть какая-то!

— Что дальше?

— Все было очень быстро. Но я заметила, что на той стороне улицы человек стоит. Я его хорошо видела — светло было, как днем. Тот самый, что меня обогнал. И большая сумка в руках.

— А она была, когда он мимо вас прошел?

— Да. Я забыла сказать. Черная сумка. Старая. С такими раньше врачи ходили.

Линда знала такие сумки.

— Что случилось потом?

— Я крикнула, чтобы он мне помог.

— Вы поранились?

— Мне показалось. Этот взрыв и потом свет… это было прямо жуть.

— И что, помог он вам?

— Посмотрел и пошел прочь.

— В какую сторону?

— К площади.

— А раньше вы его видели?

— Никогда.

— Описать его можете?

— Высокий, здоровенный. Лысый. Или очень коротко стриженный.

— А как одет?

— Темно-синяя куртка, темные брюки. На башмаки я и раньше обратила внимание — мне было интересно, чего это у него такой неслышный шаг. Коричневые башмаки на толстой резиновой подошве. Но не кроссовки.

— А что вы еще можете вспомнить?

— Он кричал.

— Кричал? Кому?

— Не знаю.

— Там был кто-то еще?

— Я не видела.

— Что он кричал?

— Что-то вроде: «Gud kravde[24]».

— Gud kravde?

— Первое слово точно — «Gud». Потом, как мне показалось, «kravde». Но словно он это кричал на другом языке.

— Можете попробовать воспроизвести?

— Звучало как «krevet».

— «Krevet»?

— Может быть, это по-датски. Или, скорее, по-норвежски. Точно — по-норвежски. Тот, кто это крикнул, кто поджег магазин, говорил по-норвежски.

Линда почувствовала, как у нее участился пульс. Тот же самый норвежец. Наверняка. Если, конечно, это не какой-нибудь норвежский заговор. Хотя это уж вряд ли.

— Он что-нибудь еще сказал?

— Нет.

— Как вас зовут?

— Ами Линдберг.

Линда нашла в кармане ручку и записала ее телефон у себя на запястье. Они пожали друг другу руки.

— Спасибо, что выслушали, — сказала Ами Линдберг и скрылась в книжном магазине.

Существует какой-то тип по имени Тургейр Лангоос, думала Линда. Он все время где-то поблизости от меня. Как тень.

Тушение пожара явно перешло в более спокойную фазу — пожарники перестали суетиться, движения стали помедленнее — признак того, что им наконец удалось справиться с огнем. Отец о чем-то говорил с брандмейстером. Когда он повернулся в ее сторону, она инстинктивно пригнулась, хотя в темноте он не мог ее увидеть. Мимо прошел Стефан Линдман, ведя под руку молодую женщину, ту, что недавно рыдала, глядя на горящий дом. Стефан умеет обращаться с плачущими женщинами, подумала она. Мне-то от этого мало толку, я никогда не плачу, ни разу не плакала с детства. Она проводила их взглядом. Стефан пригласил женщину в полицейскую машину, они обменялись несколькими словами, потом он посадил ее в машину и захлопнул за ней дверцу.


  94