Особенно,... 
68 
Охотники поскакали в ущелье, смеясь, пошучивая и испуская боевые кличи. Вскоре им пришлось слезть и пешком пробираться по скользким, узким тропам, в то время как Маэта с отрядом телохранительниц маялась на солнцепеке, держа в поводу их лошадей. Ни один из вассалов не рискнул разрушить остатки стен, прикрывавших вход в пещеры: за ними могло скрываться множество юных драконов. Маленькие и нетвердо держащиеся на ногах, они тем не менее умели изрыгать пламя. Это пламя сушило и укрепляло их крылья, но легко справлялось с кожаной курткой и прожигало человеческую плоть до самых костей. Вся хитрость заключалась в том, чтобы выждать, пока драконы сами проломят стену, а затем, когда они, шатаясь, вылезут на солнечный свет, убить их.
Рохан закрыл глаза. Богиня, зачем я допускаю это? Они нападают на скот, а мы за это убиваем их. А как же тогда быть с волками, хищными птицами, морскими чудовищами? Разве драконы не часть нашего мира? Чем мне доказать это? Как остановить бойню?
— Кажется, мы остались одни, милорд, — тихо прозвучало рядом.
Он вздрогнул. Жеребец уловил это движение и заплясал на месте. Рохан натянул поводья и успокоил коня, похлопав его по шее.
— Рохан, в чем дело? — недоуменно спросила Сьонед.
— Ненавижу, — прошептал он, глядя на стены ущелья и борясь с искушением поднять глаза. — Всегда ненавидел. Но не могу положить этому конец.
— Если бы ты был другим человеком, я могла бы напомнить, что ты их принц и можешь приказать им все, что пожелаешь.
— Ты хочешь сказать, что я слишком труслив, чтобы воспользоваться своей властью?
— Нет. Ничего подобного у меня и в мыслях не было, и ты знаешь это. Рохан, пожалуйста, посмотри на меня…
Он подчинился, потому что больше не мог сопротивляться. В ее глазах не было ничего, кроме нежности и сочувствия. Да, это была любовь: Рохан ощущал, что исходящие от Сьонед сила и свет окутывают его, словно ткань, сплетенная «Гонцом Солнца».
— Что-то не так? — прошептала она.
— Все не так. — Рохан вонзил каблуки в бока коня и рысью поскакал в Ривенрок, не в силах вынести взгляд Сьонед. Услышав за собой топот конских копыт, он натянул поводья. Но это была не Сьонед, а Андраде.
— Что ты ей сказал? — требовательно спросила она.
— Оставь меня в покое…
— Не будь ребенком. Я знаю, как ты ненавидишь Избиение, но изливать свой гнев на Сьонед глупо. Это не поможет. быть принцем вовсе не так сладко, как принято думать, верно?
— Верно. — Он мог прекратить бойню одним-единственным словом. Никто не дерзнул бы ослушаться. Он был их принцем. Но именно эта возможность приказать все, что душе угодно, пугала Рохана. Откуда она взялась? — По какому праву? — внезапно вырвалось у него. — Кто я такой? Почему вся эта власть принадлежит именно мне, а не кому-нибудь другому? По праву рождения? Случайно? Не говори мне этого. Оба мы знаем, что ничего случайного здесь не было.
— Ничего ты не знаешь, — спокойно ответила она. — Думаешь, это целиком и полностью дело моих рук? Ошибаешься. Конечно, я могла бы уговорить Милар выйти за Зехаву, но все дело в том, что никого и уговаривать не понадобилось.
Сверху донеслись первые пронзительные вопли: только что вылупившиеся дракончики выбрались из пещеры и попали под удары мечей. Жаркий ветер разнес по ущелью запах свежей крови.
— Отец подобрал мне жениха, — продолжала Андраде. — Я отказалась. Тогда очередь дошла до Милар. В ней тоже была искра Богини, но сестра никогда ей не пользовалась. Она передала свой дар Тобин, а ты… Я надеялась, что эту способность унаследуют твои дети, особенно если они родятся от Сьонед. Если ты думаешь, что существует некий более сложный план, то ошибаешься. Его нет. Мой отец и я хотели одного и того же: чтобы наш род властвовал.
Нет, такой план был, и Рохан знал это, но сейчас его больше волновало другое.
— По крайней мере, ты послала моему отцу девушку, а не фарадимскую шлюху,
— с горечью бросил он.
Андраде набрала в грудь побольше воздуху и с шумом выдохнула.
— Ох, какой же ты еще дурачок… — грустно промолвила она. — Фарадимов учат доставлять любимому радость. Я хотела, чтобы вы были счастливы друг с другом… Она проникла в твою плоть и кровь, Рохан. Между вами вспыхнул Огонь. Греться ли у него или позволить ему опалить твою душу, решай сам.
Принц снова пришпорил коня, но на сей раз Андраде не последовала за ним. День продолжался, а вместе с ним продолжалась и резня. Время от времени над ущельем проносилась маленькая злобная тень, и Рохан радовался, что по крайней мере нескольким драконам удалось уцелеть. Затем надолго наступала тишина: охотники ждали, когда рухнет очередная стена, но стоило пещере открыться, как в воздухе снова разносились неистовые предсмертные вопли. Сверху спустился один из старших вассалов Рохана, Абидиас из замка Туат: ему было слишком жарко. Он подошел к своему коню и перекинул через седло тушу дракона с бессильно повисшими крыльями. Ростом дракончик был с четырехлетнего ребенка.
68 
