Его любовник не ночевал прошлой ночью дома. Клифф, проснувшись утром и обнаружив, что половина кровати, на которой обычно спал Джерри, не смята, сразу понял, что тот так и не возвратился из Балфорда. И сразу к горлу подступила тошнота. День только начинался, но уже было жарко; несмотря на это, его руки и ноги похолодели, стали вялыми, как дохлые рыбины, когда он понял, что могло означать отсутствие Джерри.
Сперва он пытался убеждать себя в том, что партнер попросту решил поработать ночью, а затем началась обычная смена. Ведь он же подрядился закончить ресторан на пирсе к ближайшим праздникам. Кроме этой работы, он прихватил еще и ремонт дома в Балфорде. Так что у Джерри было больше чем достаточно причин, чтобы повести эту ночь вне дома. Он мог пойти с первой работы на вторую, как он часто делал и раньше. Ведь иногда он работал и до трех часов утра, особенно когда дело шло к концу. Но сутки напролет он никогда не работал. И раньше, решив задержаться, всегда звонил.
В этот раз он не позвонил. И когда Клифф, сидя на краю кровати, снова обдумывал свой разговор с любовником, то надеялся припомнить подробности, которые могли бы навести его на мысль, где бывает Джерри и что у него на уме и на сердце. Он должен был признать, что они не столько говорили, сколько спорили. То, что происходило между ними, было типичной перебранкой, в ходе которой сравнение поведения в прошлом и настоящем стало исходным посылом нынешних сомнений.
Все, что было в их прошлом, прожитом вместе и раздельно, было вытащено на поверхность, проветрено и разложено под объективом микроскопа для продолжительного и скрупулезного исследования. Рыночная площадь в Клактоне. Мужской туалет. Танцевальные вечера геев «В коже и в кружевах» в «Замке». Бесчисленные, приводившие в ярость прогулки и поездки Клиффа. Пинты выпитого «Фостера» в пабе «Никогда не говори «смерть». Вспомнили все: кто отлучался на мотоцикле, кто брал напрокат лодку, когда и зачем. А когда все возможные обвинения были уже предъявлены, они принялись крикливо обсуждать, как их семьи восприняли то, что один из сыновей оказался гомиком.
Джерри обычно старался не ввязываться в такого рода разборки, но в этот раз принимал в ней участие со всей горячностью. И Клиффу оставалось только гадать, по какой причине его любовник — обычно такой скромный и кроткий — так изменился и, словно зарвавшийся молокосос, был готов принять вызов, решив почему-то, что это необходимо.
Итак, день начался плохо, и впереди его не ждет ничего хорошего: проснуться и обнаружить, что Джерри сделал ноги, смотреть в окно мастерской и наблюдать за копами, измывающимися над всеми, кто попадется им на глаза.
Теперь, стоя у разрезного станка, Клифф пытался настроить себя на работу. Есть заказы, и их надо выполнить, есть пазлы, и их надо разрезать, есть хитроумные двусмысленные картинки, их надо внимательно просмотреть и определить, подходят ли они для пазлов. Кроме того, надо принять решение, заказывать ли в Амстердаме набор новых презервативов. У него скопилось по крайней мере шестнадцать видеофильмов, которые надо посмотреть и написать о них для ежеквартального журнала, издаваемого для трансвеститов. Но он быстро понял, что не может сейчас думать ни о чем, кроме тех вопросов, которые задавали ему копы, а также о том, был ли он настолько убедителен, что после разговора с ним они не сунутся в дом на Сыпучих Песках, чтобы просить Джерри Де Витта оказать им помощь в проведении расследования.
По виду Тео Шоу можно было заключить, что спал он отнюдь не безмятежным сном: под глазами, красными, как у кролика-альбиноса, от лопнувших сосудов, у него набухли мешки. Когда Доминик с бусиной в языке поведала, что Барбара во второй раз появилась в офисе на пирсе, Тео торопливо и отрывисто закричал:
— Нет! Скажи ей… — но не успел сказать, когда и где они могут пообщаться. Он осекся и замолчал, увидев Барбару, стоявшую за спиной девушки.
— Она хочет увидеть карточки регистрации времени прихода и ухода рабочих за прошлую неделю, мистер Шоу, — объяснила Доминик. — Так как, принести или нет? Я решила сначала спросить у вас.
— Я сам разберусь, — ответил Тео Шоу и замолчал, провожая глазами Доминик. Та шла в сторону приемной раскачивающейся походкой — на ногах девушки были ярко-оранжевые туфли на платформе. Затем он посмотрел на Барбару, вошедшую без приглашения в его офис и уже усевшуюся на ротанговый стул, стоявший рядом со столом. — Карточки регистрации?