Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
105 
– Пойдемте, нам нужно хорошо отдохнуть, завтра будет очень много работы.
Продолжая тихие споры на таджикском языке, ученые двинулись к выходу и внезапно наткнулись на трех стариков в длинных потрепанных стеганых халатах, с увесистыми крючковатыми посохами, словно вырезанными из уродливых деревьев, что растут на каменистых горных склонах.
– Остановитесь! – потребовал от ученых один из старцев и раскрыл какую-то старинную книгу, что держал в руках. – Вот это книга старописьменная. В ней сказано, что, коли тронет кто могилу Тимурлана, всех настигнет несчастье, война.
– О Аллах, сохрани нас от бед! – воскликнули все трое, вскинув ладони к небу.
Шестидесятитрехлетний Садриддин Айни, благодаря своему возрасту имевший право разговаривать с мудрецами на равных, взял книгу, надел очки, внимательно просмотрел ее и поднял глаза на стариков:
– Уважаемый, вы верите в эту книгу?
– Как же иначе, – кивнул тот, – ведь она начинается именем Аллаха!
– А что за книга это, вы знаете?
– Важная мусульманская книга, начинающаяся именем Аллаха и оберегающая народ от бедствий, – степенно ответил старец.
– Эта книга, написанная на фарси, всего-навсего «Джангнома», – вежливо улыбнулся Айни. – Книга о битвах и поединках, сборник сказок о вымышленных героях.
Книгу взял в руки Кары-Ниязов, внимательно пролистал и в знак согласия кивнул. Затем ее ухватил протиснувшийся вперед кинооператор. Впрочем, он начал перелистывать страницы не от начала книги, как положено, а по-европейски, слева направо, и все поняли, что языка фарси молодой человек все равно не знает.
– Мы не совершаем святотатства, уважаемые, – кивнул старикам Айни, возвращая книгу, – мы пытаемся познать наше прошлое, что очень важно для нашего народа, для вас и ваших детей.
– Вы называете сказками мудрость предков и готовы накликать страшную беду на свой народ ради пустого любопытства, – покачал головой старик. – Остановитесь, пока не поздно. Заклинаю вас именем Аллаха и могилами ваших отцов.
– Мы всего лишь осмотрим могилу, восстановим облик похороненного здесь тимурида и вернем все на место со всем уважением, – вмешался Семенов. – Покойный не потерпит никакого ущерба и позора.
– Горе, горе стучится в двери домов наших, – вновь покачал головой старик, перехватил книгу под мышку и, отвернувшись, направился прочь. Оба его спутника двинулись следом.
Члены комиссии зашагали в другую сторону, и только Каюмов с камерой в руках попытался нагнать старцев, надеясь сделать несколько интересных кадров. Но когда вслед за стариками он повернул за угол мавзолея, то увидел лишь пустую улицу, по которой ветер сметал желтую горячую пыль.
* * *
На следующее утро в мавзолее оказалось тесно и душно от множества работающих людей и поднятой ими вековой пыли. Члены комиссии стояли в стороне, наблюдая, как рабочие в светлых, словно выцветших, гимнастерках трудятся вокруг усыпальницы. Крышка прилегала к основанию чрезвычайно плотно, а потому пришлось довольно долго искать хоть маленькую щелочку, к которой можно приложить острие топора. Наконец место было выбрано. Бригадир самолично размахнулся кувалдой. Удар, другой – и внезапно крышка с легким хлопком приподнялась сразу на полсантиметра, выпустив наружу легкое, словно пыльное, облачко, быстро растворившееся в воздухе. Его никто даже не заметил, поскольку общее внимание было приковано к самой гробнице.
В открывшуюся щель, примерно в полуметре от первого топора, был вставлен второй и парой несильных ударов загнан внутрь. Рабочие нажали на топорища, приподнимая крышку усыпальницы, немедленно завели ломы. Десять человек, взявшись за края плиты, поднатужились, сняли ее, осторожно отнесли в сторону, опустили на деревянные козлы и облегченно перевели дух.
Вперед вышел Герасимов, склонился над костными останками, быстро и уверенно прощупывая их пальцами. Все затаили дыхание. Минута, другая, третья…
– Ну что, останки сохранились хорошо, их явно никто не тревожил, – наконец выпрямился антрополог. – Предварительно можно сказать, что останки, скорее всего, принадлежат уроженцу Средней Азии, знатному человеку, который умер в глубокой старости. Имеется хорошо заметное повреждение коленного сустава. Согласно перечисленным признакам и на основании имеющихся у нас сведений, я предполагаю, что это останки эмира Тимура.
105 
