29 
На рысях он промчался через вязи всего за полчаса и вскоре спешился на пологом взгорке, заросшем черничником и вереском. И все это — под кронами могучих сосен. Расседлав лошадей, он бросил толстые войлочные потники на траву, положил на них Роксалану, прикрыл нарядным женским халатом. Сам вытянулся рядом и закрыл глаза. Почти сразу над ухом раздался оглушительный треск. Олег вскочил, выдернул из ножен меч — и понял, что наступило утро.
— Это ты, Олежка? — приподняла голову девушка. — А где Урга?
— Кто это такая?
— Тетка местная. Очень забавная. Научила меня будущее предсказывать. Она мне в бубен играла, а я танцевала. С ней очень здорово.
— Здорово у костра под бубен плясать? — хмыкнул Середин. — Не думал, что ты так соскучилась по дискотекам. Ладно, ты полежи, а я осмотрюсь. Вроде как стрелял кто-то…
— Из ружья? — встрепенулась Роксалана. — Я тоже слышала. Мы вернулись, да? Мы опять в двадцать первом веке? Я с тобой!
— Как хочешь. Только оденься, — указал ведун на женские вещи. — Не май-месяц на улице.
— Отвернись, — подняв перед собой и встряхнув рубашку, скомандовала девушка. — Кстати, а где Урга?
— Вроде шуршит что-то?
Олег направился на звук, пролез через заросли орешника, раздвинул колючие свечи можжевельника. Впереди между соснами что-то мелькало. Он пробрался еще на несколько шагов дальше и наконец-то понял, что случилось: по реке катился ледоход. Полюбовавшись несколько минут на размеренное, но неудержимое движение, Середин прошел вниз по течению и через две сотни метров остановился на узком мыску, тонущем в воде аккурат между рекой и болотом. Из болота в русло впадал ручеек всего в пару метров шириной. Никакого ледохода на нем, разумеется, не начиналось, но вдоль обоих торфяных берегов тянулось по талой полоске в два локтя.
— Вот, трах-тибидох… — сплюнул Середин. Жизненный опыт подсказывал ему, что намного безопаснее попытаться упрыгать на тот берег реки по льдинам, нежели переправляться через болотную протоку. При ширине с воробьиный шаг она запросто может ошарашить глубиной в два десятка метров и разваливающимися в пальцах берегами, на которые способна выбраться только водомерка в погожий жаркий день. — Кажется, мы крепко засели в этом уютном безопасном месте. И хорошо бы, чтоб грядущее половодье не превратило его в узкий куриный насест. Интересно, а куда Роксалана пропала? Давно должна была нагнать…
Как оказалось, девушка уже опять благополучно спала, одетая в ласкающий глаз туземный костюм: синий с вышивкой мягкий войлок халата, чуть более светлые шаровары, плотно стянутые вокруг сапожек, шапочка с высоким белым пером. Тревожить спутницу ведун не стал. Прикрыл своим халатом, чтобы не мерзла, а сам отправился исследовать остров. Владения оказались не особо велики — сотня метров в ширину, четыре в длину, примерно три в высоту. Из живности здесь имелось неведомое количество крыс и невидимые охотники на оных. Во всяком случае, ведун наткнулся на свежие остатки чьей-то трапезы: потроха и голый хвост. Пользуясь случаем, ведун вымочил в крысиной желчи кусок обломанной тут же коры и любовно припрятал в поясную сумку: пригодится, коли от нежити загораживаться придется. Или, наоборот, ее вызывать.
По дороге назад он набрал охапку хвороста и валежника, развел под стеной одного из крупных валунов огонь, вскипятил воды, заварил кашу. Растолкал девушку:
— Ау, Роксалана! С добрым утром! Есть будешь?
— Урга, это ты? — зевнула она так широко, словно собралась вывихнуть челюсть. — Дай грибов пожевать, а то глаза совершенно слипаются.
— Грибов не будет, — сообщил Середин, — будет крупка с мясом. Вставай.
— Ой, Олежка? — Открыв глаза, она снова зевнула. — Ты тоже здесь? Тебя нашла Урга?
— Это я ее нашел, — поправил ведун. — Вставай, есть будем.
— У меня руки не шевелятся, Олежка, — застонала спутница. — И болит все. У тебя парочки опят не найдется? Хотя бы сушеных?
— Они тебе еще не обрыдли, деточка? Садись, крупы пшеничной с мясом попробуй. Забыла, небось, когда последний раз ела нормально.
— Спать как хочется, Олежка, просто мрак, — опять зевнула она. — У тебя же должны быть грибы. Хоть немного. Неужели ты совсем ни одного не сорвал?
— Мне только поганок в сумках не хватает! Ешь же ты наконец, а то остынет!
— Как спать хочется…
Роксалана так в этот день и не поела, свалившись обратно на потники. Как не стала есть ни на второй день, ни на третий. Она спала с утра до вечера и с вечера до утра, лишь изредка принималась звать Ургу и молить Олега об опятах. Но ведун не мог угостить ее отравой, даже если бы захотел. На острове грибов не росло вообще — ни плохих, ни хороших. Имелись едва развернувшиеся папоротники, пушистые хвощи да заячья капуста, по берегам произрастали осока и рогоз. Правда, рогоз Олег выщипал почти весь, добывая вкусную, чуть сладковатую сердцевину.
29 
