69 
— Что ты здесь делал?
— Подглядывал за мной, — выпалила Рафаэлла, врываясь в гостиную и потуже затягивая поясок у бледно-желтого халатика.
— Тебе бы больше пошел темно-зеленый цвет, — заметил Маркус, задумчиво потирая подбородок. — Хотя желтый тоже ничего.
— Маркус? Подглядывал за тобой? — Отсутствующее выражение на лице Коко говорило само за себя. Конечно же, Коко не поверила Рафаэлле, напротив, она еле-еле сдерживалась, чтобы не расхохотаться.
— Рафаэлла очень даже ничего, — обратился Маркус к Коко, кивая с самым серьезным видом. — Немного слишком властная, но все равно она мне нравится. Ты что, разозлилась?
Рафаэлла повернулась спиной к Маркусу.
— То, что произошло с вертолетом, это?..
— Мне ничего не известно. Маркус позвонил Доминику какое-то время назад. Меркел на другом вертолете полетел сюда, на курорт, чтобы взять какие-то инструменты. Я полетела с ним. Он собирается поехать на мотороллере к месту аварии, чтобы осмотреть вертолет.
— Авария произошла не случайно, — проговорила Рафаэлла. — Маркус считает, что, возможно, кто-то ослабил болт в системе хвостового винта.
— Это я и сказал Доминику, — вмешался Маркус. — Еще одна попытка запугать меня, — добавил он, обращаясь к Коко. — И, не скрою, вполне удачная. Но это чертовски странно.
— Что именно?
— Ваша репортерская кровь уже забурлила, госпожа Холланд? Нет, не бросайтесь на меня. Странным мне кажется то, что кто-то именно сейчас начал запугивать меня. Это лишено всякого смысла. Я здесь уже два года. Почему именно сейчас?
— Очевидно, какой-то твой недавний поступок очень сильно кого-то напугал, — нашла объяснение Коко. — Что ты мог такого сделать?
— Не знаю, но это неплохое объяснение. Рафаэлла посмотрела на обоих, затем покачала головой:
— Я просто не верю своим ушам. Вы говорите так, словно обсуждаете прогноз погоды, а не вопрос жизни и смерти. Нас могли убить. Кто-то пытался убить нас! А это крайне серьезно, по крайней мере для меня. Неужели, друзья мои, вас совершенно ничего не волнует?
— Разумеется, это очень серьезно, — согласилась Коко. Она замолчала, нахмурившись. — Или, — продолжила Коко со значительным видом, — кто-то пытается запугать Рафаэллу. Ведь она оба раза была с Маркусом.
— Мы считаем, что это Делорио, — проговорила Рафаэлла, обращаясь к Коко.
Коко задумчиво уставилась прямо перед собой.
— Давайте подумаем. Делорио терпеть не может Маркуса, это точно. Он ревнует к нему. — Коко помолчала немного, затем накрыла ладонью руку Маркуса. — И не потому, что Паула так открыто пытается залезть тебе в штаны. Это связано с Домиником и его искренней привязанностью к тебе. Я постоянно слышу, что создание собственной династии — единственное желание Доминика. Все, что у него есть для исполнения этой мечты, — Делорио, чья мать была… — Коко запнулась, затем продолжила: — На самом деле он не особенно любит своего сына, хотя и старается. Доминик считает, что любить Делорио — его обязанность. Его долг. И тебе, Маркус, это известно. Если выяснится, что Делорио скрывается и за аварией с вертолетом, и за выстрелами на пляже прошлой ночью, я ни капельки не удивлюсь. Он мечтает, чтобы ты уехал с острова. Ты представляешь для него угрозу. Возможно, Делорио увидел угрозу и в Рафаэлле.
Маркус изумленно смотрел на Коко. Вот и она начала раскрывать душу в присутствии Рафаэллы, как и все остальные. Просто необъяснимо! Он открыл было рот, но Коко перебила его:
— Рафаэлла! На тебе лица нет. Неужели эта авария в самом деле настолько потрясла тебя?
— Конечно же, нет! Хочешь позавтракать, Коко? Я закажу что-нибудь, и мы вдвоем сможем сесть на веранде и насладиться красотой раннего утра…
— Мне, пожалуйста, тосты, — вмешался Маркус, — и побольше кофе.
Рафаэлла подошла к двери, раскрыла ее и проговорила:
— Мое колено так и чешется, Маркус, я не шучу. Так что предлагаю тебе убраться отсюда, пока ты еще цел и невредим.
— Она не любит поболтать после секса, — как бы между прочим заметил Маркус Коко. — Ни ласки, ни милых бессмысленных словечек на ухо и признаний в том, что ей было так же хорошо, как и мне, ни выкуренной напоследок сигареты…
— Вон. Немедленно, Маркус.
Маркус кивнул Коко и подошел было к двери, но в последнюю секунду вернулся, схватил Рафаэллу в объятия и страстно поцеловал; только после этого он вышел.
Рафаэлла с силой захлопнула за ним дверь. Через открытое окно до нее донеслось посвистывание Маркуса.
69 
