49 
Тресь!!! — ворота громко треснули.
Андрей пустил стрелу в бойницу, в которой что-то блеснуло, наложил на тетиву новую:
— Ну, чего попрятались, как тараканы?!
Он начинал верить, что за пару часов замок и вправду удастся вскрыть, как гнилую консервную банку. Наверху показалась голова — новик стрельнул туда, прикусил губу, выискивая новую цель.
— Андрей, Пахом, — тихо скомандовал боярин. — Отойдите по дороге и лесом к нашим пробирайтесь. Ливонцы, похоже, все здесь собрались. Пора штурм начинать.
— Да мы здесь через час вломимся, отец! — возмутился Зверев. — Ворота уже трещат! Еще немного, и рухнут.
— Мы здесь вообще не вломимся, — спокойно покачал толовой Василий Ярославович. — Они еще кипяток не согрели. Мы ведь без навеса напираем. Да еще внутренние ворота после наружных ломать надо. А там — бойницы в потолке. Забыл, как терем наш устроен? Людей у них мало, да стены крепкие. Одна надежда — на две стороны их не хватит. Нас все же больше изрядно. Все, ступай, сынок. Благослови тебя Господь.
Андрей, раз уж все равно стрела на тетиве, пустил ее в узкую бойницу прямо над воротами, повернулся и побежал вслед за Пахомом. Кто-то стукнул его в спину. Он оглянулся, но никого не увидел.
Добравшись до лошадей, которых берегли несколько холопов в полукилометре от замка, воины сняли саадаки, повесили их на седла, свернули в лес и минут через десять вышли к рассевшимся в кружок боярским холопам.
— Что, задницы примерзли, охламоны? — поприветствовал их Пахом. — Чего расселись? А ну, за дело!
— Лучше лед на заднице, нежели стрела в спине. Белый, — поднялся один из холопов, в кольчуге, надетой прямо поверх тулупа. — Кто барчука твоего наколол?
— Ты не скалься, Федот, не скалься, — огрызнул ся дядька. — Пока ты тут носом шишки околачиваешь, он уже трех ливонцев свалил. Вторуша, ты чего молчишь?
— Мужики! — Остроносый мужик, из-под шишака которого выбивался рыжий вихор, поднялся, отряхнул пухлые меховые шаровары, скинул охабень, под которым оказалась пластинчатая броня: — Айда повеселимся!
Холопы, сбрасывая тулупы и кафтаны, повставали, подняли со снега щиты, перекинули их за спину, начали проверять, как выходят сабли из ножен. Андрей тоже проверил — а ну, примерзла? Что тогда?
— Держи! — Дядька выдернул из щита у Зверева за спиной стрелу, протянул ему. — Ну, понял? Слушаться дядьку надобно!
— Понял, понял. — Андрей бросил стрелу на Вторушин охабень. — Дальше что?
— Смотри дальше… Мы третьими пойдем.
Холопы разобрали шесты, сделанные из ровных, неошкуренных сосенок. Четверо держали шест сзади, один спереди.
— Пошли! — скомандовал Вторуша. Воины ринулись вперед, проломили кустарник, пробежали по льду. Те, что оказались первыми, легко перелетели ров и затопали ногами по стене, под напором шестов взбегая наверх так непринужденно, точно неслись по утоптанному тракту. Со стены навстречу высунулся ливонец, в шлеме и с копьем, вонзил наконечник в грудь одному из холопов. Тот разжал руки и молча рухнул вниз. Однако четверо других оказались на стене. Послышался стук, болезненный выкрик — и ливонец, перевалившись между зубцами, гулко ухнулся спиной о лед во рву.
— Пошли! — За это время холопы успели отступить, из каждой четверки один воин взялся за передок шеста. Опять короткий разбег — и еще пятеро бойцов оказались на стене замка.
— Давай, новик! — хлопнул Андрея по плечу Пахом и потрусил к холопам, что отступали, волоча тесты.
Зверев опять ощутил в животе предательский холодок, но… Не в кусты же удирать?
— Куда мне? — преувеличенно громко поинтересовался он, подходя к холопам. Те как раз бросили один из шестов, и трое освободившихся воинов занимали места возле четырех оставшихся.
— Левый бери! — крикнул Вторуша. — Готов, барчук? Пошли!
По примеру соседнего холопа Андрей взял шест под мышку, оперся на его конец обеими ладонями. После того, как воины начали разбег, деревяшка с ощутимым напором двинула его вперед. На краю рва он толкнулся, намереваясь прыгнуть на лед, но шест, словно пушинку, перенес его через преграду. Паренек еле успел выставить вперед ноги, чтобы не врезаться в стену, и резво побежал вверх. С непривычки он не подумал только об одном: куда подошвы ставить — и на полпути внезапно провалился куда-то в стену. Снизу, ломаясь, что-то затрещало — и он застрял в какой-то продолговатой дыре, расширяющейся вглубь. Послышался истошный женский визг. Под эти крики Зверев стал, толкаясь локтями и помогая себе пятками, пробираться внутрь. Слишком широкий щит застрял снаружи, удерживаясь только натянувшимся у плеча ремнем. Андрей дернулся из стороны в сторону, перевернулся на живот, поднял щит, повернул по диагонали и втянул за собой в окно. Толщина стены в замке была метра полтора — хоть спать в проеме бойницы устраивайся. Однако отдыхать сейчас было некогда. Зверев извернулся еще раз и спрыгнул в комнатушку метров двадцати.
49 
