Последние отзывы

  214  

Походка Аласен стала более уверенной, но когда Оствель попробовал разжать ее пальцы и передать девушку отцу, принцесса отчаянно вскрикнула и вновь прижалась к нему.

— Все в порядке, любовь моя, — пробормотал Волог, одной рукой обнимая ее за талию. — Осталось совсем чуть-чуть. Милорд, вы знаете о фарадимах больше, чем я. Что случилось сегодня вечером?

— Я не уверен, ваше высочество… — Да, он ни в чем не был уверен, но питал сильные подозрения… — Есть… некоторые вещи, в которых все присутствующие «Гонцы Солнца» участвуют сообща, а сегодня вечером… сегодня вечером было опасно. — Даже более опасно, чем в ту ночь, когда Сьонед соткала звездный свет, и не только находившиеся поблизости Тобин и Поль, но и бывшие за тридевять земель отсюда фарадимы были захвачены этой магией. Тогда перепутавшиеся цвета разбирала Андраде; Оствель догадался, что сегодня этот труд взяла на себя Сьонед. Другие «Гонцы Солнца» разной степени обученности оправились, хотя их должна была мучить жестокая головная боль, но у Аласен не было никакой подготовки.

— Сообща… нравится им это или нет, — вставил Волог, указывая глазами на опущенную голову дочери. Оствель кивнул.

— Уриваль… или это была Сьонед?.. очень искусен. Он сразу понял, что означает эта реплика.

— Не думаю, ваше высочество, что те, у кого нет дара, могут понять, что с ними случилось.

— Но если мне не изменяет память, вы прожили среди них всю свою юность…

— Я имел эту честь. Однако когда они начинали говорить о соприкосновении цветов и различении спектров друг друга в солнечном и лунном свете… — Аласен споткнулась и он придержал ее. — Их дар для меня тайна, ваше высочество. Но в конце концов они всего лишь люди, такие же, как и все мы.

Они добрались до алых палаток Волога. Оствель уже начал подумывать о том, что ему придется принести свою рубашку в жертву цепким пальцам девушки, но в конце концов ему с Вологом удалось уговорить ее разжать хватку. Принц уложил дочь на низкую тахту и укрыл легким одеялом. Ее зеленые глаза были широко открыты, но не замечали никого вокруг. Так, во всяком случае, думал Оствель, пока не собрался уходить. Тут она протянула к нему руки и жалобно попросила не бросать ее.

Он опустился на колени и взял в ладони ее кисти.

— Помолчите немного. Все хорошо, Аласен. Вы в безопасности. Я клянусь вам, миледи. Вы спасены.

Аласен заглянула ему в лицо, и выражение ее глаз изменилось. Она была готова улыбнуться ему. О Богиня, как прекрасна эта девушка, подумал Оствель и пришел в замешательство, когда у него сжалось сердце. Длинные ресницы опустились, и Оствель обрадовался, что ее глаза больше не смотрят на него с такой благодарностью и таким доверием.

Вдруг Аласен прошептала:

— Но она мертва. Все цвета умерли… и леди Андраде вместе с ними.

— Тс-с… — ответил он, чувствуя, что Волог с тревогой следит за ними. — А теперь спать, моя дорогая.

Пальцы Аласен дрогнули, расслабились и мягко выскользнули из его ладоней. Удостоверившись, что она уснула, Оствель устало поднялся. У него болели колени и плечи. Влажный климат Виза слишком сильно отличался от жаркого, сухого климата Пустыни в районе Скайбоула. Ноющие суставы напомнили Оствелю о возрасте. Он был вдвое старше лежавшей на тахте девочки, забывшейся, но не нашедшей покоя. Стоило Оствелю посмотреть сверху вниз на юное, бледное, напряженное лицо, как к этой боли добавилась боль в груди.

Он обернулся к Вологу.

— Ваше высочество, ей надо как следует выспаться, и все будет в порядке.

— Должно быть, я надоел вам со своей благодарностью? — смущенно спросил Волог. — Милорд, можно угостить вас вином? Я и сам бы выпил с вами.

— В другое время я бы с радостью принял ваше предложение. Но мне действительно нужно идти. Хочу взглянуть на сына.

— Конечно, конечно. Что ж, тогда в другой раз. — Он проводил Оствеля до полога. — Мне очень неприятно спрашивать, но… Как вы думаете, что будет завтра? Андраде мертва, вопрос с Масулем не решен, и я не вижу никакого выхода из создавшегося положения.

— Верховный принц что-нибудь придумает. Он всегда находит выход. — Оствель подумал об убитом «Гонце Солнца» и понял, что сомневаться не приходится — это дело рук Масуля. Если бы против него нашлись неопровержимые улики, он был бы казнен независимо от своих претензий на Марку.

— Спокойной ночи, ваше высочество.

На подходе к палаткам Пустыни он встретил Чейна.

  214