130 
– Что же это было? – поинтересовалась Хелен. На миг у Салли в голове мелькнуло сомнение, не лучше ли ей держать язык за зубами. Но она прогнала эту мысль: побойся Бога, девочка, эти женщины спорят между собой из-за мороженого! Они знают, кто и когда умер в этом городе. Конечно, они могут ей что-то рассказать, а почему бы и нет? Здесь же не происходит ничего страшного. И она сказала:
– Видите ли, по периметру кладбища находится около тридцати могил. Все эти люди умерли в восьмидесятые годы, и все они – мужчины. На их надгробных плитах нет ничего личного, специфического – только имена и даты рождения и смерти. На других надгробиях есть какие-то тексты. А одно – совсем особенное, на нем выбито только имя – «Билли». Это показалось мне странным. Может быть, просто всем надоело вникать в какие-то личные подробности. Так много умерло мужчин – и ни одной женщины. Наверное, вас самих это удивило?
Шерри Ворхиз тяжело вздохнула и покачала головой:
– Это было ужасно. – Она нахмурилась. – Хэл был очень подавлен тем, что мы в те годы потеряли так много паствы. И вы совершенно правы, Салли, умирали именно мужчины. Все умирали от разных причин, но нам было одинаково тяжело.
А Хелен Китон поспешно проговорила:
– Не забывайте, что довольно многие из этих могил принадлежат людям, жившим в микрорайоне. Их родственникам показалось, что наше кладбище выглядит романтично – расположено вблизи скал, обдувается океаническим бризом и все такое. Мы разрешили им похоронить здесь своих умерших.
– А та несчастная женщина, которую мы с мистером Квинланом нашли у подножия скал, тоже здесь похоронена?
– Нет, – ответила Бельма Эйснер. – Ее муж – просто молодой грубиян. Он кричал на всех перекрестках, что мы каким-то образом ответственны за ее смерть. Я велела ему посмотреть получше на нас, на наши мускулы и как следует подумать. Будто мы могли иметь какое-то отношение к смерти его жены! Он вылетел отсюда как ошпаренный.
– Этот тип даже не отведал нашего мороженого! – возмущенно вставила Хелен. – В ту неделю мы торговали ванильным мороженым со свежей голубикой. Он так и не вернулся.
– Да, не очень-то хорошо с его стороны, – согласилась с ней Салли. – Пожалуй, мне пора идти. Спасибо за мороженое. – В дверях она оглянулась. – Кстати, я не нашла могилы доктора Спай-вера.
Ей ответила Вельма:
– Его могилы здесь нет. Доктор хотел, чтобы его кремировали и отвезли прах в Огайо. Он говорил, что ни за что на свете не допустит, чтобы его готовил к погребению Ральф Китон.
Хелен Китон расхохоталась:
– Ну и возмущался по этому поводу Ральф, доложу я вам!
– Возмущался, – хмыкнула Шерри. – Да Ральф был просто взбешен. Это про тебя можно сказать, что ты возмущаешься, когда, например, Ральф не бросает шорты в корзину с грязным бельем.
Женщины рассмеялись, и Салли вместе с ними. Она сразу же направилась на другую сторону улицы в «Ночлег и завтрак» Тельмы Неттро.
Шерри Ворхиз резко опустила занавески на окнах магазина. Обращаясь к двум другим женщинам, она сказала:
– У нас в городе сейчас три агента ФБР и шериф Дэвид Маунтбэнк.
– Ну, с такими большими шишками мы все должны быть в безопасности, – заметила Вельма.
– О да! – Хелен Китон залезла пальцами в емкость с мороженым и не торопясь облизала их. – В безопасности, как клопы в зимнем одеяле рудокопа!
* * *
Наконец Квинлан повесил трубку.
– Да, на то, чтобы зачитать все эти имена и даты, потребовалось немало времени. Диллон займется ими прямо сейчас. Разыскать сведения обо всех этих ребятах для него – пара пустяков. Скоро он присоединится к нам.
Салли медленно проговорила:
– Я только что поделилась своим удивлением с женщинами в магазине «Лучшее в мире мороженое». Ну, что не нашла на кладбище могилы доктора Спайвера. Они сказали, что доктор был кремирован, а прах послан в Огайо.
– Интересно. – Квинлан хмыкнул и снова взялся за телефон. – Диллон? Это опять я. Выясни, правда ли док Спайвер был кремирован, а прах отправлен в Огайо, ладно? Нет, это не так важно, как те имена. Просто нам с Салли будет интересно узнать. По идее, у Спайвера нет живых родственников. Тогда почему его кремировали и не похоронили на местном кладбище?
– Нет, не говори так. Это невежливо. Готов поспорить, Салли слышит. Да, она действительно слышала и качает головой. – Все еще продолжая слушать, Джеймс усмехнулся:
– Что-нибудь еще? Нет? Ну хорошо, как только что-то раскопаешь, тут же звони нам. Мы останемся здесь на обед, тут же и переночуем. – Вешая трубку, он все еще посмеивался. – Обожаю слушать, как Диллон ругается. Он не очень хорошо умеет это делать – просто повторяет снова и снова одно и то же. Я пытался кое-чему его обучить, так сказать, расширить его словарный запас – ну, ты знаешь, есть кое-какие фразы, которые включают изрядное количество действительно грязных слов – части тела там, слова из области метафизики, и все такое. Но он просто не в состоянии их освоить. – Квинлан продемонстрировал ей несколько примеров, принимая для каждого случая соответствующую позу. – А вот этот, например, лучше получается у Брэммера, но только тогда, когда он действительно рассержен на одного из агентов...
130 
