49 
– Ну, Квинлан, вы меня достали! – Дэвид поднялся, отряхнул землю с ладоней и посмотрел в сторону океана. – Денек обещает быть прекрасным. Бывало, я не меньше двух раз в неделю привозил сюда своих детей за этим «Лучшим в мире мороженым». После первого убийства я не хочу их даже близко подпускать к Коуву.
А кроме убийцы, Квинлан знал это точно, в городе есть еще и человек, который из кожи вон лезет, только бы заставить Салли поверить, что она сумасшедшая. Вероятнее всего, это ее муж, Скотт Брэйнерд.
Квинлан отряхнул руки о свои темно-коричневые вельветовые брюки.
– Ну, Дэвид, так кто из них добрался до вас первым?
– Что?..
– Какая их ваших дочерей первой сумела обнять вас за шею?
Дэвид рассмеялся.
– Самая младшая. Она, как обезьянка, взбирается прямо вверх по моей ноге. Ее зовут Дейдра.
Джеймс оставил Дэвида Маунтбэнка и вернулся в «Ночлег и завтрак» Тельмы.
Когда он открыл дверь в свой номер, Салли стояла в дверях ванной. Ее мокрые волосы липли к голове, отдельные пряди упали на плечи. В левой руке она держала полотенце. Когда Квинлан вошел, она уставилась на него широко раскрытыми глазами.
Она была абсолютно голой.
Господи, какая же она тоненькая и какая безупречно совершенная, – Квинлан осознал это за долю секунды до того, как она быстро прикрылась полотенцем.
– Куда вы уходили? – спросила она, все еще не двигаясь с места. Она просто стояла и смотрела, мокрая после душа, худенькая, беззащитная, прекрасная и прикрытая одним лишь белым полотенцем.
– Он носит ботинки размера одиннадцать с половиной.
Салли потуже затянула полотенце, закрутив его выше груди. Она смотрела на него, не понимая.
– Тот человек, который изображает из себя вашего отца, – пояснил Квинлан, пристально ее разглядывая.
– Вы его нашли?
– Пока нет, но под окном вашей спальни я нашел отпечатки его ног и следы от ножек лестницы. Да, наш незнакомец там был. Какой размер обуви носит ваш муж, Салли?
Она всегда-то была бледна, но теперь стала такой бескровной, что, казалось, даже волосы и те полиняли и потеряли цвет, когда Квинлан на нее посмотрел.
– Не знаю. Никогда не спрашивала. Я никогда не покупала ему ботинки. Мой отец носит одиннадцать с половиной.
– Салли, ваш отец мертв. Его убили больше двух недель назад. Он умер и похоронен. Копы видели его тело. Это был он, Эймори Сент-Джон. А тот человек, которого вы видели прошлой ночью, – это кто-то другой. Если вам не приходит на ум больше ни один мужчина, который мог бы пытаться свести вас с ума, тогда это должен быть ваш муж. Вы видели его в ту ночь, когда был убит ваш отец?
– Нет, – прошептала Салли. Она попятилась от него, отступая в ванную. Потом энергично замотала головой, так, что мокрые пряди разлетались во все стороны и били ее по лицу. – Нет, нет...
Она скрылась в ванной, но не захлопнула за собой дверь, а прикрыла ее тихо-тихо. В тишине Джеймс услышал, как с другой стороны щелкнул замок.
Квинлан знал, что отныне никогда уже не сможет смотреть на нее прежними глазами. Пусть даже Салли наденет на себя медвежью шубу, все равно у него перед глазами она будет стоять обнаженная в дверях ванной, такая тоненькая, такая бледная и прекрасная, что у него в тот же миг возникло безрассудное желание подхватить ее на руки и очень осторожно отнести и уложить в свою постель. Но он понимал и то, что этого никогда не будет. Придется держать себя в руках.
Через некоторое время она вышла из ванной – уже с сухими волосами, закутанная в белый махровый халат. Она изо всех сил старалась не встретиться с ним взглядом.
– Привет, – как ни в чем не бывало бросил Джеймс.
Салли в ответ только кивнула, по-прежнему глядя на собственные босые ноги., – Салли, мы с вами взрослые люди.
– Что вы хотите этим сказать?
По крайней мере теперь она смотрела прямо на него, и ни в ее глазах, ни в голосе не было и намека на страх. Джеймс был польщен. Она верит, что он не причинит ей вреда.
– Я имел в виду не то, что мы совершеннолетние. Я всего лишь пытаюсь сказать, что вы не более ребенок, чем я сам. У вас нет никаких причин стесняться.
– Мне казалось, что именно вы должны чувствовать смущение, потому что я такая тощая и безобразная.
– Угу, точно.
– Что это значит?
– Это означает, что, на мой взгляд, вы очень... Ладно, не обращайте внимания. А ну-ка, улыбнитесь!
Салли одарила его кривой улыбкой, но по крайней мере это была именно улыбка, и он не увидел в ней страха. Она действительно достаточно доверяет ему, чтобы понимать, что он не собирается ее изнасиловать.
49 
