— Как шестнадцать? — сбился боярин, начал загибать пальцы. Потом раздраженно махнул рукой: — Что ты мне голову морочишь? На что к реке ворота делать? Обрыв там, сажен двести будет!
— Ты же сам говорил, что на все стороны света.
— Дык, на все и есть… Куда идтить можно…
Тракт за Черниговом и вправду стал заметно шире и оживленнее, нежели тот, что шел от Пскова, однако особого впечатления на Олега не произвел. Ну, встречались в час по пять-десять телег — ну и что? Быть может, осенью, когда люди урожай собирают, да бояре повоз князю доставляют, когда ополчение к столице собирается, тут и вправду тесно становится. Но в обычное время… Да и кому нужна дорога, если рядом катит свои волны полноводная Десна, на которой то и дело встречаются целые караваны из могучих вместительных ладей?
Вечером они промчались через Соколовку, однако боярину так не терпелось попасть в Киев, что останавливаться на постоялом дворе он не стал и повел спутников дальше. На шаг они перешли уже в сумерках, а на ночлег устраивались в полной темноте. Правда, надо отдать Радулу должное, здешние дороги он знал отлично и стоянку для ночевки выбрал удобную — под прикрытием кустов, в ветвях которых застревал прохладный ночной ветер, возле самой реки с удобным спуском к водопою и широким наволоком, где лошади могли вдосталь пощипать травы.
На рассвете, без завтрака, двинулись дальше, но уже спустя час смогли подкрепить силы в харчевне в никак не укрепленном селении Острожек, что, судя по названию, просто обязан был иметь хоть какой-то острог![10] Возле Острожка имелась паромная переправа сразу из двух плотов, а потому путники самолетом перемахнули на левый берег и помчались во весь опор среди некошеных лугов и полей. Два часа стремительного галопа, лишь иногда прерываемого рысью для отдыха скакунов — и земля вокруг начала оживать. Всё больше попадалось съездов к невидимым за перелесками хуторам, солидных постоялых дворов, что огораживали земли, достаточные для средней деревни; стали встречаться и отдельные избы, поднявшиеся возле огородов со старательно вскопанными грядками.
Означать всё это могло лишь одно: совсем рядом находится крупный город, за стены которого можно быстро убежать в случае военной опасности. Очень скоро впереди показались паруса, величаво передвигающиеся над ровными просторами на фоне поросшего лесом холма, высунулись приземистые башни с колышущимися на ветру разноцветными флажками. Боярин перешёл на широкий шаг, давая коням восстановить перед отдыхом дыхание, и, наконец, перед путниками открылась река. Еще немного, и тракт растекся в обширную, плотно утоптанную площадку перед городом.
Ничего, кроме разочарования от вида русской столицы, Середин не испытал. Да, конечно, стольный град был могуч: окруженное рвом метров двадцати шириной, квадратное укрепление с несокрушимыми кирпичными башнями по углам и с башенками попроще на стенах, длина каждой из которых превышала полкилометра. Двойная воротная башня с подъемным мостом имела длинный свес, на котором держалось рубленое укрепление с бойницами для стрельбы вдоль стен, вперед и сквозь пол. Десяток бородачей варяжского вида, в кольчугах и с короткими, чуть выше человека, сулицами в руках, деловито взымали плату с остановившегося перед съездом обоза в четыре телеги.
Да и Днепр показался ведуну изрядно сузившимся и обмелевшим — метров сто от берега до берега, течения почти нет. Возле причалов покачивалось полста ладей, и застить парусами всю реку им было явно не по силам. Насчет порта в «две версты» Радул, мягко выражаясь, чуток преувеличил. В общем, Великий Новгород превосходил столицу по всем статьям и многократно. Да, пожалуй, и Псков тоже.
— Детинца чего-то не видно, — чиркнул взглядом над стенами Олег.
— Отсюда, знамо, не видать, — согласился, спешиваясь, боярин и, ведя коня за собой, направился к причалам.
Середин тоже спешился, отпустил гнедой подпругу. Коней было бы неплохо напоить, но удобного спуска ко рву, естественно, не имелось. У берега реки тоже всё пространство занимали причалы.
— Сюда, други! — позвал от одной из ладей богатырь. — Чуток еще потерпите, ныне на месте будем.
— На каком месте? — не понял Олег, но на причал всё же пошел. Провел лошадей по сходне на палубу ладьи, намотал поводья на коновязь рядом с богатырским скакуном.
Ладейщики забегали, отвязывая свое судно, споро сели на весла, отгребая от берега, повернули против течения, навалились. Судно неспешно двинулось вперед.