Этот ответ мог бы закрыть для меня дело Хэндфорда, но дело Хэндфорда закрываться не хотело.
Я должен был знать наверняка.
Мою жену сбил пьяный водитель, который сбежал с места преступления. Его не нашли, и дело так и не закрыли. Мне требовалась законченность, определенность. И я должен был как можно скорее поговорить об этом с Энн Горовиц.
Синий «Бьюик» проехал за мной до стоянки «ДК». Я подошел к Дэйву, выглянувшему из окна.
― Как торговля?
― Не шибко. В дождь всегда мало народа, но меня это не огорчает. Ты был у Пираннеса?
― Был.
― И остался жив. Поздравляю! Сегодня утром «Красавица» снялась с якоря и двинулась в неизвестном направлении.
― Неудивительно.
― Возьмешь бургер и близзард?
― Я только что пообедал, дай колу.
Дэйв указал глазами на что-то за моей спиной. Я обернулся и увидел двух полицейских. Их машина стояла в нескольких футах от нас.
― Льюис Фонеска? ― спросил один из них.
Оба копа были молодые. Один стройный, гладко выбритый, а другой, плотный, с пышными светлыми усами.
― Да, ― сказал я.
― Будьте любезны проехать с нами. Детектив Вивэз хочет с вами поговорить.
― У меня есть выбор?
― Нет, сэр, ― ответил худой коп.
Я не спрашивал, могу ли поехать за рулем своей «Гео», и забрался на заднее сиденье их автомобиля. До недавних пор эмблемой полицейских машин штата служило изображение микеланджеловского Давида на дверце. Копия статуи стояла во дворе музея Ринглинга, а копии с копии украшали двери, вестибюли и казенные машины города. Отголоски этого поклонения далекому европейскому искусству остались до сих пор. Я не очень разбираюсь в живописи, но мне нравился музей, полированные полы темного дерева и старинного вида галереи с картинами в рамах с пышной резьбой, которые Ринглинг собрал во время своих путешествий в Старый Свет. Кто-то знающий говорил мне, что это худшие работы лучших мастеров ― Рембрандта, Тициана и компании.
― Вы бываете в музее Ринглинга? ― спросил я молодого копа, севшего рядом со мной.
― Был один раз, мальчишкой, ― ответил он.
― А вы? ― спросил я водителя.
― Нет, ― сказал он. ― Моя жена была.
― Ей понравилось?
― Сказала, что да.
Я думал, не спросить ли о музее Ринглинга Вивэза, но, войдя в его кабинет, увидел, что он сидит за столом и барабанит по нему левой рукой.
― Дуайт Хэндфорд мертв, ― сказал он.
Я сел напротив него.
― Не могу сказать, что огорчен.
― Я тоже, но это для меня проблема.
― Где он умер? ― спросил я.
― Вы прекрасно знаете, что он умер в своем доме в Пальметто.
― Откуда я это знаю?
― Не выводите меня из себя.
Он перестал барабанить по столу.
― Сосед видел, как в дом Хэндфорда сегодня утром зашли двое мужчин. Один высокий, в желтом плаще, и низкий, лысый. Они приехали в маленькой белой машине и через несколько минут уехали. Знакомо?
― Что-нибудь еще?
― Сейчас тело осматривает медэксперт. Пока все, что он может сказать, это что Хэндфорд умер и что это случилось сегодня ночью либо рано утром. Очень рано, до того, как его посетили вы и ваш друг.
― И?..
― Вы собираетесь валять передо мной дурака, Фонеска? Хэндфорд был убит. Застрелен. Говоря между нами, включая и маляров в соседней комнате, если они нас подслушивают, мир без него стал гораздо чище. Вы убили его, Фонеска?
― Вы хотите сказать, что я приехал в Пальметто ночью, убил его, а потом съездил туда еще раз, чтобы обнаружить тело и не сообщить полиции?
― Вы убили его? ― снова повторил Вивэз.
― Нет. А, может, вы?
― Не смешно, ― ответил он.
― А я и не шучу. У вас есть и оружие, и мотив. Тот же самый, что у меня. Вы рады, что он мертв.
― Я полагаю, очень многие рады, что он мертв, ― сказал Вивэз.
― Почему вы занимаетесь этим делом, хотя это случилось в Пальметто?
― Потому что я полагаю, что Хэндфорд убил свою жену и, возможно, Тони Спилца: Спилц умер в моем округе, и его смерть в юрисдикции департамента полиции Сарасоты. А полиция Пальметто счастлива спихнуть это на меня, если я буду держать их в курсе расследования.
― Яхта Пираннеса ушла сегодня утром, ― сказал я.
― Я знаю, мы его ищем.
― Что еще?
― Вы не хотите исповедаться?
― В чем? ― спросил я.
Он всплеснул руками.
― В чем хотите! В покушении на жизнь президента, в нарушении правил дорожного движения, мне подойдет что угодно. Вы давно в последний раз были на исповеди?