1. Беспокойный покойник

Получается нечто вроде каламбура, а? Беспокойный покойник… Но что поделать, если все тогда так и обстояло?

Я при немцах служил в полиции. Был грех. Давайте избегать крайностей и штампов, ладно? Я вам не буду свистеть про безвинную жертву сталинских репрессий, как это нынче модно среди определенного народа. Не был я ни безвинной жертвой, ни идейным борцом против коммунизма. Мне в свое время просто хотелось жить по возможности уютнее и безопаснее, вот и все. За немцами была сила, казалось, что они – насовсем.

И потом, никакой я не каратель. Хотите верьте, хотите нет. Я, между прочим, был следователем крипо. Криминальная полиция. По-советски – попросту уголовный розыск. Карателям потом давали срока невероятно увесистые, да вдобавок многим – стенку. А я словил червонец, отсидел девять, в пятьдесят четвертом годик срезали и выпустили. Карателям червонец обычно не давали…

В общем, я служил в крипо. Оккупация – вещь сложная, вы только поймите меня правильно. Вот вы как думаете: наши завзятые советские уркаганы с приходом немцев что, поголовно подались в подпольщики и партизаны? Держите карман шире. «Совейцкая малина врагу сказала „нет“»? Это только они в своих песенках так лепили. На самом деле любая смена власти, оккупация, все эти резкие переломы – та самая мутная водичка, в которой хищные рыбки ловят своего червячка… Кто гопстопничал при Советах, так и продолжал при немцах. А если такие и подавались в партизанские отряды, то эти отряды были исключительно бандами под партизанской маской. Настоящие партизаны их давили почем зря. Даже смешно порой было думать: с одной стороны – мы, с другой – партизаны… «А ты не воруй» – как Папанов говорил…

И потом, у немцев были свои уголовнички. Обыкновенные уголовные элементы. И они тоже сплошь и рядом перебирались на оккупированные территории, считая, что там им будет рай земной. А хрен в губки! Конечно, на оккупированных теренах^[10] и в самом деле не было такого порядка, как в рейхе, но и никакой анархии не было. Все механизмы работали четко, насколько это было возможно.

Но мы не о том… Короче, я занимался чистой уголовщиной, на политике у нас сидели другие. И однажды послало меня начальство в командировку в один небольшой городок, какой именно, никому не интересно. Какая разница?

Там стукнули полицейского. Бабахнули в башку из-за угла и положили на месте. Внешне это вроде бы походило на обычные штучки подпольщиков, но дело было темное. Имелись о том агентурные сообщения. Партизанскую версию, понятно, тоже отрабатывали со всем усердием, со мной не зря поехал Антон из гестапо, но, повторяю, была информация, что это никакие не партизаны, а попросту не поделили что-то меж собой сами местные полицейские. То ли один у другого отбил коханку, то ли тот, кто убил, хотел сесть на место того, кого убили. Вот нам и предстояло провести следствие согласно заведенному немецкому порядку.

Забегая вперед, я вам сразу скажу: как Антон ни дергался, стараясь выслужиться по своей линии, но очень быстро выяснилось, что там и в самом деле чистейший криминаль. Не только баба всему причиной, но и золото. Взяли приличную кучку рыжья вдвоем, один соображал побыстрее и решил не делиться… Я заранее про это рассказываю, потому что в самом расследовании нет ничего интересного, никакой чертовщины. Чертовщина там была в другом совершенно…

  42