... 
7 
— Где мальчишка?
В душе Спарры блеснула надежда, и он выступил вперед. Победитель осмотрел его с головы до пят и, прикоснувшись к его исполосованному кнутом рубищу, брезгливо скривился.
— От моей одежды почти ничего не осталось, сэр, — смутился Спарра.
— Не страшно. Я ведь должен тебе кое-что за услуги и за то, что ты стал моим мальчиком для битья, не так ли? У тебя есть дом, куда ты можешь вернуться?
— У меня есть место, где я сплю, — пробормотал Спарра.
— Я имею в виду, есть ли у тебя семья, которая станет тебя искать?
— Нет, сэр. Моя мать умерла.
— Тогда оставайся на ночь с конюхами на конюшне. Я прослежу, чтобы тебе дали сухую одежду и накормили, а завтра мы поговорим. Сейчас мне некогда.
— Понятно, — отозвался мальчишка, сочувственно глядя на маркиза.
Наконец высокие двери захлопнулись, и Спарра снова остался один.
Он в который раз подумал о том, что надо бы смыться и забыть об обещанном золотом. Герцоги, лорды… Эти ребята никогда не бывают чересчур благосклонны к тем, кто ночует на Фиггерс-лейн.
Не успел он прийти к какому-нибудь решению, как к нему подошел молодой парень, чуть старше его по возрасту.
— Это про тебя говорил хозяин? — спросил он пренебрежительным тоном.
— Да, — буркнул Спарра.
Старший мальчик оглядел его с ног до головы.
— Никогда не знаешь, что придет в голову Ардену. Не дергайся, приятель. Это хороший дом, даже когда сам герцог здесь и приходится держать ухо востро. Пошли.
Они направились к уютным огням кухни, и Спарра осмелился спросить:
— Если это дом герцога, то почему молодой господин разрешил мне здесь остаться?
— Потому что он его сын и когда-нибудь этот дом будет принадлежать ему. Теперь понял?
Спарра кивнул и пошел за своим провожатым.
Даже в столь поздний час Белкрейвен-Хаус был готов к приему нежданных гостей. Повар-француз приготовил одновременно два ужина: изысканные кушанья, достойные самого взыскательного гурмана, для герцога и миску супа с куском хлеба, намазанного маслом, для Спарры, который уселся в буфетной на полу, чтобы его съесть. Шеф-повар взглянул на мальчишку и тут же прогнал его прочь.
Спарре это было все равно. До этой минуты он никогда не был в раю. Он в секунду проглотил горячий суп с мясом, а затем начал думать, как спасти своего благодетеля от гнева его сурового отца. Он перестал думать об этом только тогда, когда его завернули в теплые одеяла и отправили спать в теплое стойло. Впервые с тех пор, как умерла его мать, он заснул спокойно.
* * *
На следующее утро маркиз проснулся с чувством смирения и покорности судьбе. Какова бы ни была причина, побудившая герцога бросить все дела и навестить сына, для маркиза его неожиданный визит был как гром с ясного неба. Пока камердинер брил его, Арден размышлял над тем, почему он никак не может наладить отношения с отцом. Он восхищался им, уважал его, но стоило им оказаться вместе, их отбрасывало друг от друга, словно заклятых врагов. Достаточно было малейшего повода, чтобы они разругались не на жизнь, а насмерть.
Внезапно он вспомнил о мальчишке.
— Хьюго, как там тот парень? — спросил он, повязывая черный шейный платок. Именно такой цвет отразит как нельзя лучше настроение грядущего дня.
— Похоже, он очень доволен, сэр, — без особой почтительности ответил камердинер. — Должен заметить, что после того как ему показали, как живут в приличных домах, ему будет трудно вернуться к прежнему образу жизни.
— Черт побери, да откуда тебе знать, что я собираюсь с ним сделать? — рассердился маркиз, разглядывая себя в зеркало. — Ладно, я подумаю о нем после встречи с отцом.
Маркиз в последний раз крутанулся перед зеркалом.
— Надеюсь, я произведу на отца благоприятное впечатление? — спросил он Хьюго, застегивая темно-синий сюртук.
— Любой отец гордился бы таким сыном, — ответил камердинер искренне.
Маркиз был такого же роста, что и герцог — выше шести футов — но отличался более массивным телосложением. Он вовсе не был тяжеловесным, но обладал широкими плечами и сильными ногами отчаянного наездника. И конечно же, он был похож на мать, только по-мужски — у него было красивое лицо и прекрасно очерченный рот, которому могла позавидовать любая девушка. Кроме того, он унаследовал у герцогини золотистую копну волос.
Герцог принял его в своем кабинете, сидя в крутящемся кресле у камина.
— Доброе утро, сэр, — поклонился маркиз, не осмеливаясь сесть без приглашения.
7 
