Особенно,... 
9 
Затем, улегшись на пол рядом с ней, он спрятал лицо в волосах Сью, блестевших на пыльном ковре, словно молодая листва. Мужские слезы скупее женских, но производят жуткое впечатление. Судорожные, полные горечи и ужаса всхлипыванья Эрика вырывались из самых глубин его существа. Я закрыл дверь, чтобы Мери его не видела.
– Где Сью взяла веревку? – спросил я.
– Наверху в каждой комнате есть такие веревки. Смотрите. – Она указала на крюк с накрученной желтой веревкой около окна туалетной комнаты. Я ощутил инстинктивное желание оторвать веревку и сжечь ее.
– Черт подери, зачем это нужно?
– На случай пожара. Иначе отсюда не выбраться.
– А к обеду, полагаю, тут предусмотрительно подают яд, если кто-нибудь, как Сократ, захочет сделать глоток-другой в перерыве между блюдами.
– Вы не могли бы попридержать язык, – устало попросила Мери. – Вы ведь почти не знали Сью. – Она вдруг сникла, будто увядший цветок, и я не знал, как ей помочь.
В комнату вошел старшина берегового патруля с черно-желтой повязкой на рукаве. Следом за ним появилось еще человек пять. Все они не скрывали своего любопытства. Мне на память сразу пришли шакалы, почуявшие запах падали. Среди вошедших оказались миссис Мерривел и распорядитель заведения, переполошившийся и растерянный.
Патрульный, перепуганный молодой человек, обратился ко мне:
– Моя фамилия Бейкер, сэр. Насколько я понял, здесь произошел несчастный случай.
– Пройдем в соседнюю комнату. Тут скопилось слишком много народу.
– При чем тут несчастный случай? – протявкала миссис Мерривел. – Я не верю, что это самоубийство. Этот страшенный негр был наверху в той самой комнате. Я видела, как он выходил оттуда.
– Когда это было? – спросил Бейкер. – И о ком вы, мадам, говорите?
– Об этом чудовище, черном стюарде со сморщенными ушами. Он бы испугал меня до смерти, если бы я не знала, как с черными обходиться. Уверена, он изнасиловал девушку, а потом повесил, чтобы следы замести.
Бейкер взглянул на меня, затем на дверь, которая вела в соседнюю комнату. Я кивнул, и он чуть приоткрыл дверь, чтобы можно было туда проскользнуть. Через минуту дверь распахнулась, и из нее, нетвердо ступая, будто кто-то его подталкивал, вышел Эрик. На сбившихся в кучу людей он взглянул как актер-любитель, впервые появившийся на публике.
Я сказал всем, что желающие могут подождать в зале. Мери тоже ушла со всеми.
– Какое вы имеете право, молодой человек? – взвизгнула миссис Мерривел.
Я захлопнул дверь у нее перед носом. Эрик присел к туалетному столику на обитый дешевым желтым атласом пуф. Он стал изучать в зеркале собственную физиономию со столь неподдельным интересом, будто видел ее впервые.
Бывает, горе проявляет себя необычно, и это, видно, был как раз такой случай. Лицо в зеркале Эрику не понравилось, и он отвернулся.
– Я неважно выгляжу, – сообщил он равнодушно.
– Пожалуй.
– Как ты думаешь, Сэм, почему она это сделала?
– Мне трудно сказать, я ведь ее почти не знал.
– Могла она убить себя из-за того, что любила меня? Я имею в виду, из-за того, что я не мог на ней жениться?
– Могла. Но, если это и так, тебе тут нечем гордиться.
– Ты сегодня только и делаешь, что режешь правду в глаза, – усмехнулся Эрик, и в его тоне послышались робкие нотки обиды.
– Я нашел Сью. Если это ты помог ей оказаться там, где я ее нашел, то ты мне отвратителен. Если нет, то мне жаль тебя. Вообще-то мне тебя в любом случае жаль.
– Завтра я приду в себя, – пообещал Эрик. Он сказал это так, будто знал наверняка, что некоторые картины обладают свойством меркнуть при солнечном свете.
Доктор Сэйво вышел из соседней комнаты вместе с Бейкером, который выглядел сейчас старше на год или два.
– Следов насилия нет, – сказал доктор. – Несколько ссадин на спине, но они могли появиться, когда покойная вылезала из окна. Странно, что никто ничего не услышал и не увидел. Такие случаи почти никогда не обходятся без жесточайших конвульсий.
– Спасибо, сэр, – поблагодарил доктора Бейкер. – Я должен вызвать гражданскую полицию для освидетельствования трупа. Мне никогда прежде не приходилось сталкиваться с таким. Видел несколько раз избитых парней, но…
– Постарайтесь забыть, – посоветовал Сэйво. – Нас так учили на медицинском факультете.
Из зала донесся шум скандала. Спорили несколько голосов. Открыв дверь, я увидел негра, Гектора Ленда, вокруг которого собралась группа, возглавляемая миссис Мерривел. Ленд стоял прямо под люстрой, и я впервые как следует разглядел его. Уши у него были скрученные и обтрепанные, словно побитые градом бутоны черной розы. Нос широкий и с вмятиной посередине, глаза – жгуче-черные прорези в набрякших мешках.
9 
