Самого Крысолова Альк не жалел, но рядом был город.
Рыска, не догадываясь о мыслях саврянина, радостно ухватила его за руку. Жар, похоже, что-то почуял, но отложил разборки на потом. Запалив новый факел, вор уверенно двинулся по подземелью. Казалось, он даже все неровности пола умудрился запомнить и не глядя переступал через трещины и камни. Иногда, просто чтобы удостовериться, Жар подносил факел к стене и всякий раз находил пятна копоти — смыть ее гораздо труднее, чем мел, да и заметить непросто. Пятна отличались по размеру, форме и числу, и, хотя уловить систему Рыска не смогла, она явно была — вор шел как по нитке.
Дорога тем не менее оказалась долгой, трудной, и все молчали, сберегая силы. Одним длинным узким походом пришлось идти поодиночке, расцепив руки, и, когда Альк внезапно, уже на выходе, свернул в другую сторону, Рыска заметила это только чудом.
— Альк, ты куда?!
Пойманный за локоть саврянин вздрогнул всем телом и остановился.
— Не знаю. — Голос у него был какой-то отстраненный, словно во сне отвечает, а поутру и не вспомнит.
— Задумался?
— Нет…
Как можно задуматься и пойти не туда, следуя за кем-то, Рыска тоже не понимала. Скорее наоборот — нужный поворот проскочишь, по рассеянности увязавшись за случайным прохожим.
Жар вернулся, поднес факел ближе.
— Ничего себе! — охнул он. — Ты бы хоть глаза открыл, что ли!
— Я все вижу, — тем же неживым голосом возразил саврянин. Веки у него оставались плотно сомкнуты.
— А зачем тогда свернул?!
— Там тоже есть выход.
— Откуда ты знаешь?
— И там, — показал Альк.
Рыска с отчаянием уставилась на Жара. Вор, тоже струхнув, потряс белокосого за плечо:
— Открывай глаза, живо! Хорош чушь нести!
— Я оттуда пришел, — уверенно, даже с легкой обидой возразил саврянин, но все-таки подчинился.
— Ну где твой выход?!
Альк недоуменно уставился на голую стену. Потом перевел глаза вниз — на небольшую, с ладонь шириной, трещину. В ней что-то мелькнуло, но, пока Жар нагибался, исчезло.
Вор замер в неудобной и глупой позе: факел ярко осветил не только трещину, но и пол на три шага вокруг.
Крысы шли следом. Ненавязчиво так, не угрожающе. Просто шли. А сейчас вежливо остановились, ожидая, когда люди наговорятся и двинутся дальше.
Жар медленно выпрямился. Крыс поглотил сумрак, но слух продолжал ловить негромкое шебуршание и попискивание, прежде заглушаемое шагами.
— Ты можешь их прогнать?! — шепотом взмолилась девушка.
Альк покачал головой. Кажется, он даже не попробовал. Веки снова поползли вниз — но не от усталости, а за ненадобностью. Зачем судорожно вглядываться в темноту слабыми человеческими глазами, если можно с легкостью прозревать ее тысячами крысиных?
— Надо скорей выводить его отсюда. — Вор ухватил саврянина за вторую руку. — Авось на свежем воздухе ему полегчает.
Рыска почувствовала, что сама вот-вот свихнется, но двух безумцев на Жара было как-то многовато. Оставалось только закусить губу и, спотыкаясь от спешки, на пару с другом тащить Алька дальше, надеясь, что выход покажется раньше.
Раньше чего, они старались не думать.
ГЛАВА 32
Крысы — превосходные пловцы, однако широкая река может оказаться им не по зубам.
Там же
Лодку отпихивали вместе — Цыка догнал Миха в последнюю щепку, вывалившись на него из камыша, как перепуганная утка. Чуть в лоб не огреб от неожиданности.
— Саврянин… Тот, что будто бы сено поджег и на лодке удрал… Не удрал он, — прерывисто выдохнул запыхавшийся батрак.
— А я-то голову ломал: на кой им, четверым, две лодки, — только и сказал чернобородый. — Придержи-ка борт, я заскочу…
Под немаленьким весом Миха лодка так осела, что уже не шаталась.
— Куда поплывем? — шепотом спросил Цыка, примеряясь к веслам — те были непривычно короткие, с широкими лопастями. На ринтарском берегу напротив Пупа цепочкой горели костры: часть тсецов охраняла обоз, переправу которого на остров отложили до утра. С саврянским тоже творилось что-то неладное: пограничный город (название которого Цыке не удавалось ни запомнить, ни даже выговорить), вместо того чтобы отходить ко сну, светился все ярче и ярче. Что-то там явно происходило, вот уже и за его пределы огни расползаться стали.
— Вниз по течению точно не стоит, — решил Мих. — Справа Йожыг, слева этот крысий помет, а мы между ними как орех в Щипцах будем. Давай вверх и к белокосым.