– Передайте ему, пожалуйста, что звонил мистер Браун. Мы договорились встретиться завтра в шестнадцать. К сожалению, мне необходимо срочно уехать. Я созвонюсь с ним через два дня.
– Нет проблем, мистер Браун. Я передам.
– Спасибо. До свидания.
– Всего хорошего…
Черт! Босс требует его к себе через два часа. Неужто он уже знает о досадном промахе, допущенном Джонни? Не исключено. Беннет болезненно поморщился – он терпеть не мог вызовов "на ковер". А кто любит? "Шестнадцать часов" – это конспиративная квартира номер шестнадцать. Где это? Арч покопался в памяти и недовольно вздохнул – опять нужно тащиться к вокзалу КингзКросс, где находилось логово "ростовщика". И снова нужно терпеть скабрезности охранника босса, Саймона, замаскированного под сутенера; правда, Беннет подозревал, что он на самом деле подрабатывает на проститутках, но это были не его проблемы – пусть с Саймоном разбирается босс.
Саймон, как обычно, торчал в подворотне. Компанию ему составлял уже знакомый Арчу мальчишка-итальянец, подторговывающий "травкой".
– Хэлло, кореш! – радостно приветствовал Арча Саймон. – Давно не виделись. Торопись, а то Папаша Шиллинг заждался.
Беннет уже знал, что в этом районе его босса знали как ростовщика по кличке Папаша Шиллинг.
– Как твои девочки? – ехидно поинтересовался Арч.
– Совсем от рук отбились, – начал жаловаться Саймон. – Деньги начали заначивать. Придется проучить.
Сегодня он был одет в джинсовую пару, красную рубаху, а к золотой цепи на шее добавился еще и кипарисовый крест на кожаном гайтане; Саймон хвалился, что эту священную реликвию ему привезли из Иерусалима.
– Пусть мальчик погуляет, – тоном, не терпящим возражений, тихо сказал Беннет.
– Понял… – посерьезнел Саймон. – Бамбино, чтобы я тебя не видел здесь минут десять.
– Слушаюсь, сэр! – широко осклабился сорванец и пропал.
– Что-то случилось? – озабоченно спросил Саймон.
– Ты здесь один?
– Нет… – немного поколебавшись, ответил телохранитель "ростовщика". – Не один.
– Тогда прикажи своим подчиненным удвоить бдительность. Нас пытаются "пасти".
– Кто?
– Серьезные люди. А вот кто – увы, сказать не могу. Не знаю.
– Боссу уже доложили?
– За этим и пришел.
– Скверно… – Покрытое шрамами лицо Саймона стало свирепым. – Неужто возвращаются старые времена? Черт побери…
– Да, для тебя такой поворот что горькому пьянице "сухой закон"…
– Что ты имеешь в виду? – Набычившись, Саймон с подозрением посмотрел на Беннета.
– Все очень просто: перейдешь на казарменный режим, и твои девочки останутся бесхозными.
– А-а… – облегченно вздохнул Саймон. – Это не страшно. Бамбино и без меня справится. Макаронник – парень не промах… – Он хотел сказать еще что-то, но тут ему в голову пришла другая мысль, и телохранитель-сутенер судорожно закрыл рот – даже зубы щелкнули.
Арч язвительно рассмеялся.
– Как я тебя… – подмигнул он Саймону.
– Гром небесный! – Тот глядел на него злобно, как пес, у которого пытаются отнять миску с едой. – Купил ты меня…
– Саймон, мне наплевать, как ты зарабатываешь себе на жизнь, – впервые за время их знакомства Беннет говорил резко и грубо. – Но если из-за твоего "хобби" сорвется важная операция, то я лично перережу тебе горло. Понял?
– Да… сэр. – Саймон покаянно опустил голову. – Виноват… Не подведу…
– И взбодри своих помощников. Они, наверное, дремлют в соседнем пабе.
Саймон угрюмо кивнул.
Арч, холодно посмотрев на него, неторопливо пошагал в сторону логова Папаши Шиллинга.
Он ни на миг не поверил в раскаяние Саймона. Ему приходилось работать с такими типами. Они считают, что при раздаче слоников Господь их обделил, а потому злобятся на весь мир и готовы на любую подлость. Во время "холодной войны", нередко переходившей в стадию кипения, военная разведка использовала таких дуболомов для "зачистки" после неудачных операций. Все, что они умели, так это побрызгать, где нужно, напалмом и позаботиться о трупах товарищей. Их так и называли – "бешеные могильщики". Арч терялся в догадках, почему босс доверил этому подонку свою жизнь. Он знал "ростовщика" много лет, и никогда тот ничего не делал без плана, на авось. А Папаша Шиллинг вовсе не был камикадзе, готовым запустить себе в постель гремучую змею, чтобы проверить ее на сексапильность.
Впрочем, понять, что творится в башке босса, не могла даже его жена, сбежавшая от Папаши Шиллинга лет двадцать назад.